Прочитайте онлайн Дерзкая | Глава 7
Глава 7
– У тебя есть деньги? – спросил отец Питер, когда они едва не бежали по городской улице к воротам города, так что коричневое облачение священника закручивалось вокруг его лодыжек.
– Немного. – Ева передвинула руку, чтобы надежнее поддерживать его на скользких булыжниках.
– Достаточно, чтобы пройти через ворота?
– Будем надеяться.
– Не хвастайся этим.
– Вам не следует знать, как подкупать стражников на воротах, – проворчала Ева. – Вы служитель Господа.
– Если бы я был истинным служителем, то тебя не было бы в живых.
– Они не разбили вам голову? – окинув его взглядом, спросила Ева с беспокойством.
– Пытались.
– Я наверняка напрасно так беспокоюсь – она ведь ужасно ценная, – похлопав его по руке, пошутила Ева.
– Не такая ценная, как твоя. Зачем ты в Англии? Мне не нравится, что ты здесь.
– В этом отношении, святой отец, наши мнения совпадают. Пребывание в этой холодной, сырой стране совсем не доставляет мне удовольствие. Я люблю вино, а не эль.
– Ева, тебе не следует пить эту гадость, – проворчал отец Питер с такой заботой, что у нее глаза наверняка наполнились бы слезами, если бы она не поклялась себе, что никогда больше не заплачет. Но удивительно, как со старым другом могут возвращаться прежние чувства.
– Итак, Ева, отвечай мне: зачем приехала в Англию?
– Я думаю, это совершенно ясно, если мы крадемся по улице словно преступники: за вами приехала.
– Я оставил записку, в которой велел вам бежать – тебе и Роджеру.
При свете луны, отражавшемся от мокрых булыжников и жидкой грязи, отец Питер выглядел бледным, но она, проглотив тревогу как лекарство, беспечно возразила:
– Но в ней не говорилось прямо, чтобы я бежала.
– В ней было сказано: «Отправляйтесь на юг». Это всегда означает «бегите».
– Я отлично знаю, что значит «бежать».
– Тем не менее настаиваешь на своем. Ева, записка была короткой, всего три строчки.
– Я прекрасно помню, какой она была: «Они пригласили меня, и на этот раз я должен ехать. Возьми Роджера, и отправляйтесь на юг, к источнику. Не задерживайся».
Он посмотрел на нее, пораженный тем, что она так точно процитировала его записку, или, возможно, раздосадованный, – в темноте трудно было определить.
– И при этом ты отправилась, наоборот, на север, – сказал он резко.
– Но не задерживаясь. Во всяком случае, хотя бы это должно быть приятно. – Она потянула отца Питера за руку, чтобы они немного передохнули. – Я привезла новости, святой отец. Французский король Филипп ведет переговоры с мятежными баронами и уже планирует короткий визит, вместе со своей армией. У этих мятежников такой же интерес к этой их Великой хартии вольностей[5], как у меня к стрижке овец. То, что вас пригласили помочь в их переговорах и в составлении хартии, не что иное, как уловка.
– Значит, вот для чего ты здесь? Сказать мне, что существуют политики, заинтересованные в состоянии дел в королевстве?
– Сказать, что вас пригласили сюда под выдуманным предлогом.
Он смотрел на нее, и в его взгляде появлялось подозрение.
– И ради этого братья послали тебя сюда, в Англию?
– Я сама приехала, – немного поколебавшись, призналась она и, подняв руку, остановила его возмущение. – Святой отец, это хорошие ваши и мои друзья – служители Господа. Все люди, которые помогали нам скрываться все эти годы, те, кто преодолеет подводные рифы и морские штормы, чтобы помочь вам, – а таких людей много, священники и монахи. В таком деле они беспомощны. Они заботятся о пастве и записывают то, что делают другие люди, но это? – Ева махнула рукой в сторону темной городской улицы. – В этом они не столь умелы, тогда как я очень хороша… хотя не так, конечно, как вы.
Отец Питер еще сильнее нахмурился, а она взяла его под руку, и они двинулись дальше, осторожно переступая через канавы, полные дождевой воды, в которой плавала всякая нечисть.
– Отец, если, приехав в Англию, я совершила ошибку, то только вслед за вами. Многие годы мы без всяких сомнений оставались вдали от Англии, а теперь, накануне гражданской войны, вы поехали сюда. Почему?
– Я должен кое-что сделать. – Священник смотрел прямо перед собой – возможно, чтобы не встречаться с ней взглядом.
– По-моему, это безумие. Вас били по голове, а это совсем вам не на пользу.
– Несомненно. Но, несмотря на это, у меня здесь есть дело, которое к тебе, Ева, не имеет никакого отношения. – Его коричневая накидка раздувалась как парус, когда они заворачивали за очередной угол.
– Оно как-то связано с теми мужчинами, которые похитили вас, как цыпленка? – спросила она бесцеремонно. – Вы были без сознания и, возможно, не все помните, но я-то помню, так как, охваченная ужасом, наблюдала, как они волокут вас по улице.
– Ева, ты должна уехать из Англии, – совершенно спокойно повторил священник.
– Именно для этого я здесь. Мы уедем из Англии вместе и захватим все ваши замечательные рисунки, которые так сильно пугают власть имущих.
– Нет, Ева. Именно ты. Они снова перешептываются.
– Мало ли о чем люди шепчутся, – возразила она беззаботно, но внутри почувствовала холод: шепотом сообщают только одно – секреты.
– Они вспомнили.
– Кто? – Страх ледяной волной прокатился у нее по спине.
– Все, Ева. Все до одного.
От страха онемели ноги.
– Роджера?
– Нет, Ева. – Отец Питер посмотрел на нее, и она поняла: ее доблестный защитник на протяжении всех этих лет больше не мог быть таковым. – Я думаю, они вспомнили тебя.