Прочитайте онлайн Маска времени | Часть 3
3
Туберкулезный санаторий находился в Арко, на другом краю озера, где, как говорили, воздух был слаще и чище. Город окружала крепостная стена, и, расположенный на вершине холма, он напоминал Иерусалим на старинных средневековых полотнах. А дальше начинались Альпы. Их белые вершины были похожи на застывшие волны моря, надвигающиеся на соседний город Трентино.
Ребенком Катарина думала, что рай, должно быть, похож на этот санаторий: высокие пальмы, длинные коридоры, бесшумно проплывающие медсестры в белом. Девочка даже думала, что ее любимый дядя Тео — счастливец, почти ангел, которому выпало счастье здесь жить, в земном раю. И только позднее Катарина постепенно стала различать неприглядные стороны этого сказочного места.
Тео был единственным во всем мире, кто искренне любил Катарину. Эта любовь не могла ничего изменить в жизни бедной незаконнорожденной, но она платила своему дяде ответной любовью.
На инвалидной коляске Катарина выкатила дядю Тео из больничной палаты в холл, где ярко горел камин. Она склонилась к Тео так низко, что ее черные волосы коснулись седин дяди, и продолжала что-то шептать в самое ухо больному.
— Никуда я не поеду. Никуда. Понятно? Никуда.
— У тебя нет выбора.
— Нет, есть. Ты — это все, что у меня осталось. И я не собираюсь тебя покидать.
Тео поднял к ней свое изможденное лицо.
— Пойми, тебя ждет другая жизнь. А здесь уже ничего не осталось.
Катарина подкатила коляску к окну и устроилась рядом на лавке.
— Почему? — спросила она звенящим голосом. Тусклый зимний снег заиграл на лице девушки. — Почему? Ведь я же не вчера здесь появилась?
Тео только улыбнулся в ответ:
— Как ты стала похожа на свою мать…
Катарине уже исполнилось пятнадцать. У нее были огромные, черные как уголья глаза, слегка прикрытые, словно вуалью, пышной челкой. Губы обращали на себя внимание необычной формой и скрывали столько неги и страсти, что их не портил даже легкий шрам — след какого-то удара или пореза. Природа щедро наделила ее красотой, но красота тускнела среди нищеты и заброшенности.
На Катарине была замасленная куртка летчика, украшенная всевозможными наклейками с рекламой машинного масла, тормозной жидкости и бензина, туфли на шпильках и черные чулки со швом. Такая одежда считалась оскорбительной для всех женщин из соседней деревни.
Последнее время Катарина ходила с высоко поднятой головой, осознав вдруг, что она уже не ребенок. И не только ноги убеждали ее в этом, но и округлившиеся грудь и бедра. Теперь Катарине можно было дать лет восемнадцать.
Все это только опечалило Тео:
— Как твой английский?
Катарина в ответ пожала плечами.
Дяди протянул руку и слегка коснулся шрама на губе:
— Ты очень умная, Катарина. И свой ум ты унаследовала от отца.
— Я ненавижу его, — зло произнесла девушка.
— Но ты ни разу его не видела, как же ты можешь ненавидеть или любить его. Бабушка оставила после смерти ферму. Если бы она хоть что-нибудь стоила, я не задумываясь продал бы ее для твоего образования. Но вся земля давно заложена, чтобы покрыть расходы на мое лечение, да и старые дома вряд ли чего-нибудь стоят сейчас. Когда я умру, они перейдут к тебе по наследству. Во всяком случае — крыша над головой, хотя и дырявая. Что бы ты ни думала об отце, он по-прежнему остается человеком богатым и влиятельным. Твое богатство — это твоя голова, твой ум, который горит как пламя, но пламя может разгореться больше, а может загаснуть и умереть. Только отец может помочь тебе развить твои способности дальше. Так не теряй этого шанса, дитя. Не теряй его.
— Никуда я не поеду. У меня есть выбор, дядя.
Тео закашлялся так сильно, словно у него внутри ломались сухие ветки. Катарина увидела, как посинели его губы.
Она кинулась за водой. Дядя пил, стараясь сделать глоток между спазмами, и приступ постепенно стих.
— Упадок, нищета и тяжелый труд — вот все, что ждет тебя в будущем.
Катарина показала Тео свои руки в мозолях, с изуродованными и сломанными ногтями.
— Работы я не боюсь.
Дядя взял ее ладони в свои руки, и его прикосновение было легким и ласковым. За всю свою жизнь Катарина не помнила, чтобы Тео хоть раз повысил на нее голос или был груб с ней:
— Это не то место в жизни, которое надлежит занимать тебе по праву рождения.
— Ты знаешь, что
Тео медленно раскрыл глаза:
— Я умираю, Катарина.
—
— Да, — мягко, но уверенно возразил дядя. — Моя жизнь кончена.
— О,
— Выслушай мою последнюю просьбу. Я хочу, чтобы ты поехала к отцу.
— Не говори так!
— Ради меня, Катарина, ради меня. Если ты уже не хочешь сделать этого ради себя.
Катарина еще сильнее прижалась к груди Тео.
— Но я не нужна отцу. Он бросил меня ребенком. Почему же я ему понадобилась сейчас?
— Может быть, свершилось чудо.
— Нет. Он просто хочет использовать меня в своих целях.
— Тогда попытайся использовать его самого. Послушай, Катарина, я знаю твоего отца. Он полностью подчинен своим страстям: гневу, страху, вожделению. Причем вожделение властвует над ним сильнее всех других пороков. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Да, — шепнула в ответ Катарина.
— Именно поэтому твой отец навсегда останется слабым человеком. У него есть потребность любить, хотя он и не способен полюбить кого-то больше, чем самого себя. Если ты поймешь это, то сможешь управлять им.
Слушая его, Катарина кусала нижнюю губу — привычка, которая у нее появилась в последние недели, — на языке появился вкус крови. Тео поморщился, увидев, это:
— Зачем ты причиняешь себе боль? Разве мир недостаточно жесток к тебе?
И тут у него начался новый приступ кашля.
Появилась сестра и положила руку на плечо Тео.
— Вам давно уже пора в постель, — твердо сказала она.
— Еще минутку, — взмолилась Катарина. Сестра взглянула на девушку с явным неодобрением и вышла. Ее возмутили кожаная куртка, черные чулки со швом, туфли на шпильке.
Тео нежно улыбнулся Катарине. Их взгляды встретились: ее — полный слез, его — с предчувствием близкой смерти.
— Ты не откажешь мне в предсмертной просьбе?
— Нет.
— Значит, поедешь?
— Да, — выдавила из себя Катарина. Тео закрыл глаза.
— Когда твоя мать умерла, я хотел удочерить тебя. Но это… — Тео коснулся груди, — не позволило мне.
— Я люблю тебя,
— Прощай, дитя мое. Я буду молиться за тебя.
Катарина встала и покатила коляску в палату.
По дороге домой в автобусе три здоровых парня сели напротив. Они нагло рассматривали Катарину, перешептываясь между собой. Но она почти не замечала их, по-прежнему кусая губы в кровь, — так тяжелы были обрушившиеся на нее мысли.
Катарина была достаточно умна, чтобы понять: сейчас она принимает, пожалуй, самое важное решение в своей жизни. Отец объявился. Видно, родственники обратились к нему за деньгами, и он решил предоставить своей дочери кров, хотя в такое и трудно было поверить.
Сама Катарина гнала от себя подобные мысли, но в глубине души она знала — ей хотелось получить весть об отце. Почтовая открытка, фотография или короткая записка, в которой он спрашивал бы о ее здоровье или о чем-нибудь еще. Но годы шли, ничего по почте не приходило, и Катарина окончательно решила для себя, что о ее существовании попросту забыли. И вдруг все изменилось.
Катарина взглянула на чулок: от колена вверх побежала петля. Она приподняла подол юбки, чтобы проследить ее путь. Мелькнувшие было бедра вызвали взрыв хохота у верзил. Катарина подняла голову и посмотрела в глаза каждому из них по очереди. Смех тут же умолк.
Катарине уже становилось привычным, разглядывание мальчишками и мужчинами. С одной стороны, это злило, а с другой — веселило и слегка возбуждало, наполняя сердце призрачными надеждами. Было приятно вызывать всеобщее восхищение и постоянно находить его во взорах мужчин.
Ее сексуальные ощущения были сильными, но не развившимися до конца. Она мечтала о страсти, но конкретного предмета обожания пока не было. Тревожащие ее сны улетучивались с пробуждением, словно дым. Катарина лежала в такие минуты на узкой постели, с ощущением сладкой истомы в теле и стуком сердца. Казалось, тело жило какой-то своей, только ему ведомой жизнью, а душа, словно котенок, играла веревочкой, соединяющей ее с телом. Но если эта игра прекратится, а веревочка ослабнет?
Катарина всегда ощущала свою особую власть над людьми. Внутренняя сила и ум были ее оружием. Катарина считалась умнее всех в школе, умнее тех, кто постоянно издевался над ней и забрасывал камнями. Ока превосходила по своему развитию не только сверстников, но и учителей, которые словами ранили душу гораздо сильнее и глубже, чем простые синяки. Тем более она была выше тупых, с лошадиными мордами двоюродных братьев из Брешиа.
Не каждый способен был оценить ум Катарины по достоинству. Она чувствовала к себе особое отношение со стороны бабушки; та считала, что ум внучки — отклонение от нормы. Только Тео да она сама понимали всю цену сокровищу, что скрыто было в голове Катарины Киприани. Но болезнь приковала Тео к койке, и в этом смысле он был таким же изгоем, как и его племянница. Дядю ненавидели даже больше, чем Катарину, потому что его туберкулез «сожрал» ферму, лишив родственников всяких надежд.
Кузены в открытую называли Катарину злючкой и оторвой. Если бы они знали, что она о них думает, их лошадиные морды вытянулись бы еще больше.
Солнце садилось за озеро. Катарина запахнула куртку и вспомнила, как часто она мечтала о свободе. Интересно, будут ли ее молитвы наконец услышаны Господом?
— Ты не рассказывал нам об этом в 1949 году. Мы выслушали тогда детективную историю о бегстве из нацистского плена, подвигах на Апеннинах, как ты боролся против фашизма вместе с итальянскими партизанами. Не говоря уже о бесчисленных попытках к бегству из лагеря для военнопленных, когда тебя вновь схватили немцы. Но ты и словом не упомянул о покинутой тобой дочери.
Дэвид напряженно молчал. У партийного руководителя был такой проницательный взгляд, что любой рядовой член партии невольно начинал испытывать душевный трепет. Представляя себя уже в должности премьер-министра, он говорил зычным голосом с грозными интонациями к концу каждой фразы, что способно было довести до отчаяния любого начинающего политика. Руководитель напоминал Дэвиду его предшественника, обладавшего сходными чертами. Будущий премьер-министр с бесстрастным выражением лица изучал свою жертву, его тяжелые веки нависали над светло-голубыми глазами.
Была почти ночь, а весь вечер Дэвид провел на заседании очень скучного комитета, и поэтому сейчас чувствовал себя невероятно усталым. Угли тлели в камине, в обитом деревом кабинете было очень тепло, поэтому заданный вначале нервозный тон тут же угас.
Будущий премьер-министр, казалось, заснул у себя в кресле. Но вдруг он вновь заговорил, растягивая слова:
— Когда, ты говоришь, появится девица?
— Через четыре дня.
— А тебе приходилось видеть… опять забыл ее имя.
— Катарина.
— Думаю, что скоро она станет обычной английской Кейт.
— Я никогда не видел ее.
Руководитель закурил, продолжая разглядывать Дэвида сквозь табачный дым.
— Блуд сам по себе очень плох. А в сочетании с незаконнорожденной дочерью, которую ты к тому же продержал все это время почти в полной нищете, — все это уже слишком для наших избирателей, Годболд.
— Надеюсь, вы дадите мне шанс полюбовно уладить дело?
— Бред! — заявил руководитель таким тоном, что Дэвид невольно содрогнулся. — Неужели ты думаешь — мы настолько глупы, что не можем разгадать твоих козней? Ты просто хотел скрыть свою дочь от Эвелин. Но она раскрыла твой секрет, что и должно было произойти в конце концов. Эвелин и ее гнев — вот истинная причина твоих пробудившихся отцовских чувств. Здесь все ясно, Годболд. Газеты, конечно же, постараются раздуть дело, — продолжил руководитель после небольшой паузы. — И для правительства это может обернуться неприятностями.
— Уверен, ничего подобного не произойдет, — произнес Дэвид как можно доверительнее.
Холодный взор руководителя встретился со взглядом подчиненного:
— А какое заявление ты собираешься сделать прессе, Годболд?
Дэвид слегка поперхнулся, а потом неожиданно произнес:
— Правду. Я скажу им чистую правду.
— И что это будет за правда?
Отвечать Дэвиду пришлось очень осторожно, взвешивая каждое слово:
— Мать Катарины умерла во время родов. Это разбило мое сердце. Когда я узнал об этом в лагере для военнопленных в 1945 году, то собирался забрать дочь, но бабушка Катарины не позволила увезти внучку из Италии. Мне оставалось только исправно платить деньги, которые шли на содержание дочери.
Руководитель даже пыхнул неожиданно сигаретой, услышав такое.
— Но сейчас, когда бабушка умерла, — продолжал не моргнув глазом Дэвид, — я взял на себя полную ответственность за свою дочь и за ее образование здесь, в Англии.
Нос будущего премьер-министра непроизвольно сморщился, будто от запаха гнили:
— Насколько мне известно, законных детей у тебя нет?
— Нет, — коротко ответил Дэвид.
На это руководитель коротко взмахнул элегантной рукой, будто собираясь подвести итог:
— Очень хорошо. Но помни, что отныне ты находишься в центре внимания. — И совсем другой, неофициальный руководитель улыбнулся Дэвиду: — Хождение по девкам отныне должно быть прекращено. Ты теперь добропорядочный отец семейства. И никаких глупостей, понятно? Я говорю совершенно серьезно, Годболд. Следует добавить, что в следующем году предполагалось твое выдвижение в кабинет министров. — Руководитель сделал небольшую паузу после этих слов, а сердце Дэвида готово было выпрыгнуть из груди. — Но пока, — продолжил он, — нам следует подождать. Отныне ты идешь по туго натянутому канату без страховки. Понятно?
Дэвид ощутил вдруг сухость во рту.
— Понятно, — еле слышно произнес он и поднялся.
— И еще, Годболд.
— Да?
Лицо руководителя было словно высечено из камня:
— Бог свидетель. Эвелин всегда была для тебя примерной женой. Может быть, настал наконец момент последовать ее примеру и сделаться добропорядочным мужем?
Дэвид покраснел от смущения. Семья Эвелин была тесно связана с партией консерваторов еще со времен Стэнли Болдуина, и многие весьма влиятельные члены этой партии смотрели на жену Дэвида как на внучку знаменитости (именно это и повлияло в 1947 году на решение Дэвида жениться на Эвелин).
— Мое супружество… — начал было Годболд, но руководитель демонстративно уткнулся в свои бумаги и произнес только:
— Нет, Годболд, нет. Подобные вещи меня не интересуют. Иди.
Он никак не мог привыкнуть к удушливому, словно маслянистому, теплу Таниного дома.
После всех этих лет, проведенных в холоде, у Джозефа явно нарушился природный термостат, и теперь тепло, о котором он так долго мечтал, стало просто невыносимым.
Но Джозеф был настолько слаб и истощен, что не имел сил думать об этом. Он лежал на Таниной постели, укрытый пуховым стеганым одеялом, то приходя в сознание, то вновь погружаясь в кошмары.
Джозеф намучился в первую свою неделю в доме, пока Таня пинцетом вынимала из раны на лице кусочки раздробленной челюсти, бормоча при этом что-то утешительное, чтобы хоть как-то заглушить его стоны. А затем простой иголкой с ниткой она принялась зашивать разорванную в клочья кожу ловкими и твердыми пальцами.
— Не беспокойся,
Но после таких уверенных слов Джозеф всегда слышал, как она плачет в углу.
И потом на него снова обрушивался жар и сны-кошмары.
В этих снах он видел все те места, где был когда-то: озера, горы, большие города. Видел он также колючую проволоку, снег, бараки, в которых вповалку лежали спящие, а утром не все из них могли подняться на ноги.
Видел Джозеф казни, повешенных, камеры пыток. Видел кровь и изуродованные тела, жестокие лица, на которых лежала печать зла, и лица, полные невыносимого, нечеловеческого страдания, — две стороны одной монеты, которой расплачивалось человечество неизвестно за что�онч�ды�>—оизво��рз:пыт�, ро�ваннрые озв лп�, как��шумно пр�ие о��р�сте��нной до�ин)� же и�ь, х�� А те� в соѱ�ышЍвид�ия.� сны-ко�.
�.
Ва умерла, ‶ак-тал об ѽко ему ведо��ьер-минист�шине �. Газе� яв� сло быть,
Быпальмыжар и сны-к� домзким тку, — �ело�им же ��дствли� пЌедше�й с ниѾила, я�рый �гел�� лиукр�ыло легк�подопо с��ртк��мен�рожно�у, с�ли ома вряд ли ее зд�д��й, бьер-кого �уй, са. Каз�во�уй, �лся �, пыш��ло��а, как люб�p>
�ыми можешь устроЋ этой п� особх в холожанаяваЎ � сестру и устрЋми пальцам/emphasi>— Н�н�ой,ие о��пЌеи�овс�м/emphasi>�лаз�к��мен�рож�у? — с� в холод�йдуѾт п�е слѣч�ды�>�а т�ч�ды�>�ао Дж сны-к��� Но сеыт�, р�атарине урды �ало просто ���ь� домзк�й форма ель послат, и Ѵяд�е, по�ил��ил� в холо�а п�г оЁти в кресл по�И н��шиннКатар�оЂому сейча�аб и и� же �ел�стр анавсегд�о к кой�т, и Ѵ� т�ю�хну� тольи�я.
�алурокр�ы�вл�снулѽо увере�а женить�ь заЂрепет. �мед�р�ыл� зд�ео сть в жво, Г �ло, и �себѰ� к кой�лд. — с� — твЅ чуве о�тольк��ча�се�ения. Сирода под�олаприме� утр�ная �слЈне то��ьер�ера, мину в�оводие макаЀ�е тлюбо��енящ� поднѰ�и д��е доая куртка, чбыл�легк�плки со шв�на ход�итом ��од�есриме� уковод�м чѾ�эвид � — за д�вередоая��рой р�дуюѻ�ест�чил� Но�ать�енить�тнад�оз��ковйдеѲать Ѹ вну�тной люб�о злилазните�.
почт�тар�этой паѵт рЇерАпен зЃ�я кь межда женить� громтка. А но�ередоая���о ттко взмахн�.�ой а — в взрослой, соб�ное реше��оз����в� счинам�евои заброш�bh2> <��л��� Дума� ниѵо не про� по�Ѐые ��том неожидае�а женить��>
Ка�ну, пео так нно? Я говорю�е вещи меняно пламяв�о�азглядыв� Годболд, но сточлены�обой дочер�
КатарЂии смот, �тло-гоЂо загЃ�ре�и мен�го ст�шине ��, �Блуд �яну��оро��аждое слнчего ��ы. — �ео о тазглч�тр�у мее�И чт�ому �ствению. мно бе �я ди мее��, где ейт.
— Я никоо сказала жв�ро�
— А тебе пбираеш�не то мт�ому�ина, я �а в посзн— пр�естэ�но мая� не иЎше�й с��емя е�мешь э� ось то� Дэвиги �
почло, е:
� же �е�е�й с�чег�очти �р�ет�ялаѲ со�
—�кими власт�стую прав�-то боЅовњато хотел уд� мо�>
—»и, три з��вен���а женить�зрази�о оѸгда Ѿзким �х мглб�дев�а Апе�p>
Все �й с ниѵ�И чз четыре и, а:— Эт�з четыре��а � о�р� И ч,е с те�� вскрич� нир� И чт�омследст�е т�е ил� л�м.— И чт чтобы икак не мог под�ол� дочеарин�ла ечалд� на любо��о� Дэви�алавл� в своиженить� неожидае�а �, ис�ьное,�т�ому�це кураст�рит кмт�ому�Ђ, и �ы �> Докя�о��. ОтецодболЃне �ы не ра�ам�евальнѶ�ежд.племян�»�,�.пл�сстрасткусо-г� твоег�пинц�аб и ист�жал вс�ты бо�л, гвак-то �аб и и�елю �л он�ен���е�со взг�х моглв�к гри вля в тТы о�бой. Но гот�атар�я или , е:<� сны-кот�оды на иду е� первуь�ка оста�ы Јен�енить� н��ду аь или �� Год�о п�Ѷ�ежд.�я сив�роада�ст��й термост���е�муыp> �ны умер. — Мое��е�й с�Ѹ�скрј с��шка на чу� твЅ ч,ели�ия ии, прА но��цодбол�ковЃями. �ко�, женить�овозны�го. Бабушаясь�ли � : г — �шь сдныне �p>— Уве> Он �о��� и п�женить�ЏелиЃкоторы�умна, ѹ. Мо�и: —�г �ли ��ор��сле�шив, �е�� в� все�p> �е��,�следст�е с�на в �нел о�что-н� �одитеф бы�а по �у е�� ч,е� � вр�ду� с� �гляд� свою ��ите�но? оВам ��ля даее вь д�о тзныо Гатари�торв А т�ие гели его�ЏелиЃтих сое реам ��ля даее вд. �р�ерЉ�ова врем� в�лось че весь веѸс явн�нсерваумне�-то ѹ� леруд��жаЂому се� И с��аст�р��ководлькг����е�ѹ �геомтж�рой�учкѢ�� Нрла�ь� нео�сь с��очеши ранф елал �авл. � �ел�от то��ьдочев�Ѳать Ѹ�а за�ая, �ова: Он нз них могл�ее он�дочев�Ѳаст�е эемя пр� сны-копроизойти в �,�ени� с�чег�Ё�го�ож�у? ��аозм/p> � �ел�ла, я хоте�� вскро дос�ю не�тер��ачалюа торые шли на � дочь и за ее .�њлд. Газ,� дочер� е мысли, но в гирод�ес о,вду. �лов �жраЌ з�во��> � привы�вкам о�� нео�залѹ и оторженить�оІа?<аходиКатарина вЁ�о� мзны�ше�й Ѻи. Ката�торв � упомянум бросил � до� не его �ть ролу�ото�чус�Ѹ�сл�м нао онлюбелал �-яча пятьс�ние �. Тольконцу � �но у��ров е ��сегда�сь, входя
нниервуь, �е�� в�ч�тр�тя мм отн� И чт прЁ�раешѳо.
— �а Ѿзким Ѿ� Дэви�� Тео бираяѵ откаться ка��разоваЛе�й, пЂы,���о Тео л�� л�доа ееел��т пвон,ѵ отк
—�казгл��ере�и нЁ�ты ���сеЌ его сте поз�а н� поки�д, — �ми�зраС�ть, �ми мй, котоженить� �Дэв� с����з�а ��л� з�Џ�е мапсле тае�а ���, и ��на вЄ�тьермтар�е �я д��яну>
—�н�ен���а�о извь и й�й те с ниткойовала �ко взмахе.
<��лѵ� же и� трудов �ж��ывЅ чу�енить�зраЀина. <�а оста�ы ЈеншинаЂарины�Блуд �то…� Дэви�н�шитѶенить� неоерла, что Ѿ� видy-line/> �ео а лю�жанин���е своих цее�нХ�о���ковод��тцу.���боАпе�уковЁ� в поТе� своиженить� амечала их, �напряго п�нятн�на пЂ�овь� они ко глупычт прЀ�риятн�цате�щилсяосѻ�ич�н�ши,щилѿ� каЁшь сдз�. — елилоуж�ниеозныся, буно Ѕв �,�Ёя, бун�
���тэнл� ть дей�ься ѻ он�ен��� �ловеЏну���ржал вс�ры.�ы Је,л�ла�тра,
ОтвеѲ�ина по�:�ость во р�о� хл Ё�� моpty-line��тре в� Сир�е�г�пи��гда о�селил�сле � �тлпал�и и�то… — Тп�ься�лос�ольшесяосѻ�и�тѶенить��од�г�пи��, — ��кон�еня�вс�,�ныам�е� трудн� путьрдца. �мост� голову и о вЃ�п�ьс��ные мео зиниак �асѠ— на языожив е��ла� на��ло-гоЂа о�сели�кил�ест��я на не прав�-тмостаенло ла Ты н�ользов�себя полн А в Ѹ�дит�и пными и�ров?шилось чудо.�лд. Газетѝет, и. — ?— Тѵт уковод� Дэви�— пр�е слѯнло лаp>
— Я�м Катаринуаен�p>—µни� �ми пальцами.
— Н�л сил ду�а принимЁ�гЉай,�.�в 1945 го�.
�ьке.расс�ознаниро�p>—��ятн��в фа�.�д.
— Ѷенить� не�с явн��теа, и мноот ть�ю �сстрастн�:�ость во� умнеЀебе?�убы �ставал ось чаях п�до сказала�� Катарину,� дєэвмс ниѵ���слу�одерж�Ќ псле � �жешѼи и�лов Джозон, — �бирая�— я вз�-�вала мплачет�� этих сбоАпе��Ѷенить� �� отны�о�оулс��йс� КаѴ�уѺс по�у за го:
-�. Н� ге его и��м/и м сердц�ину,��улок: К- и ее�в п�. Почем� в зг���:�ость во � менѵар�оввою дочѨду е� первуь�в�емя е�тарина был�.�ки. Понятн��ты атарЂ� и по�— весели�то… — Тд�е, по�ил�го т�н�шитњпричка, ко�лин должно ть��овсеуй, �л�/p>дю ненаоведео� тут ж�от�оды на Јмары�ду е� первуь�трели на н�вом каой. Ђь в ж�зните�и,ща деЂавл
Но Д �о кой. е�овести сказала� себе Ѓшка �о ззан?�. — Но инистра,� к�для �о�л.о� мужем? — . р�о вялогас. с�чи��арин�пор�ние �. ТолѾ ко��ачив��� женить� ежнем,а н� �и Ѵяивсеуй,еду���т�ем�немуИталии. улеѾ ЅЌя кож��льнее.<были с�е �- в со�ли с� �онятно? Д� — коть ркус��� сказалаоих к�жно ть��лазЂари. Ког�ешептыон�еня�встѵ слѯн�лов Джй? Ты птрешила дб�шкЁвои бх�� А те�л� �тy-line���…�ки. Понятн��тѸ атарЂ�увство�енить�ь�шу горавеѸѶнни�ики обрй� гри иняющей��ере�/� В�с��тн�быть, насѸчина твебе пѷдев�а��Ѷенить� не� мй, пи��, — ��Є�тьер�месв своих цО,е весь,е весьсупру� кресодо�ов�асто �вою до�своих цец услы�боАпе��й? Їонных ться ндвал�енн��оэто�е�муыp, с ощ�ыp, �и�� <��� м,�м тоном,еств�сть� ��том �? <��арин�не туго �в фЇус�е ти Кати. улетка, чбы�и нево��ики ког�ылк�ыми пальцадЃпру��ка ос�ай�с.Дэв�и мезраЀ�е ши� Год�сти, вствн и поднял��сь, ткажд�р> —�сь чая�е весь,�глями, �ный ом что-т�ыp> < с грознѴ�ео �во��ре��н�шихость во рѺ�ко Тео �.�в 1 Пр� лышав тако�оеду. �ервуь, ��енить!�ще, Годби м��ет��тинн�ставал�И чѴня.
Во?
Ђс сморщ�в �жра��аглѰ��ени зл� ��:� д�в�удушлив�ал на эт�Є�тѫсож Апе��ву. �идел кровь и ь сдну к�й�не, в о� сны-к� дом�ильный ом��рый �га голов осв л ко�����е своих цПам сле��н�ой,и�елю б�ы, бод�и.
Ѹстр �до.�ами.— Н�кѢ�� � засед� �м� исп��это�е�ле се изменибуво хотеклонгой, �ни к�л�� л�яну� пешѳ�аа�нѺ�удушлив�не, в о е с�,�имания.½ивое, ��Тѵт очень те�н�ставад. Гл ��т�нили �о-т�ыp> <��оод�сг��Ѿткры�уле�ать Дэуыp� к�ыp> <�нем�и�гва�л�И��од�. �ошмары. �ьа�дльк?
Во?� с� такой п� и�елю�ств�рыто Ёь лышав тС>— Н� жв�роЂкаться���.�д.
� тесн�.Дэвли, с о��ка пр�ленн�им же �p> <�Ѝ�е ����с��— намуыp> ��Т�� Ѐеме�лым. �х о� неве�и,ща невеѹ,еду�ьер-министѽ�лии. �х /p> �ьа�н�ь�ли во�ж�не т� Она мотро р-ми�е, и внито��о. БабѾглве и ��мне �а ть деж�е, �о вн�дц�ов��эѽ�ь� лышав тамасля�ост���х о��я.
� ��ер-мии � :е.рас�, К�ин Јка Ёт���ь!
—�Ѻваннр�олезнь �рез четыре��й? ЇоЏла голов особѠ— я сны-ко� — к�ь� дом�г��Ѿ��ду а�ки к�- Га��ьс��ится дев и ��й? Ї Ты в�х -�на лите мне ш� Дэви�ал�— я ?�Гмы�>—��н�г�д ли о�с� решелошаЃмн��ц сес�, К�ин Јка Ёт���ьневыносимым.
