Прочитайте онлайн Мудрость палача | День десятый. Тверь. Понедельник. 2 июля.

День десятый. Тверь. Понедельник. 2 июля.

Утром Рашников проснулся, как всегда, очень рано. Он привык вставать в семь часов утра, никогда не опаздывая на работу. Впрочем, хозяйка вставала еще раньше. Ей было уже за семьдесят, и она относилась к своему жильцу как к младшему брату, рассказывая всем, какой он тихий и спокойный человек. Рашников выходил из дома в восемь часов утра, шел пешком несколько километров, и через сорок минут он был на работе – гораздо раньше своих коллег.

К тому же пешие прогулки были идеальным средством для поддержания физической формы. За несколько лет, проведенных им в Твери, в спорткомплексе, где он работал заместителем директора, сменилось четыре руководителя. Но все четверо ставили Рашникова в пример остальным. Он спокойно и буднично занимался своими делами, не лез в политику, никогда не говорил, если его не спрашивали, аккуратно и добросовестно выполнял все поручения руководства. Один раз ему даже предложили возглавить спорткомплекс, но он решительно отказался. Нужно было бы проходить утверждение в спорткомитете области и в аппарате губернатора, а ему не хотелось высовываться.

А между тем ни его коллеги, для которых он был просто «дядя Игорь», ни его хозяйка, боготворившая своего жильца, ни соседи, приветливо здоровавшиеся с ним по утрам, не подозревали, что перед ними был один из самых лучших и самых опытных сотрудников бывшего Первого главного управления КГБ СССР, один из тех легендарных «ликвидаторов», которых практически уже не осталось в стране к концу девяностых, когда после разрушения «железного занавеса» надобность в подобной профессии исчезла.

И тем более никто не мог предположить, что работавший в спорткомплексе «дядя Игорь» был учителем того самого знаменитого Шакала, о котором было снято столько фильмов и написано столько книг. Впрочем, для молодых людей события семидесятых были уже далекой историей. Хотя и для людей постарше события недавнего прошлого уже принадлежали истории, которая закончилась в восемьдесят втором и агония которой продолжалась до конца восьмидесятых.

Рашников набрал воды, поставил чайник и пошел в ванную бриться. Брился он всегда безопасными лезвиями, электробритвы не признавал, считая ее лишним предметом домашнего обихода. Закончив бриться, он умылся, ополоснув лицо ледяной водой. За завтраком он молча смотрел перед собой в пустоту. Он никогда по утрам не включал телевизора и не читал газет. Его словно не интересовали новости, происшедшие в мире и в стране за последнюю ночь.

По утрам он ел либо творог со сметаной, которые хозяйка привозила из деревни, либо делал бутерброды с сыром и докторской колбасой. Яичницей он не злоупотреблял, помня о несколько повышенном уровне холестерина в крови. Сливочного масла и сахара вообще не употреблял, пищу практически не солил, предпочитая добавлять к ужину малосольные огурчики, приготовленные его хозяйкой. Он отдавал ей почти всю зарплату, которую получал в спорткомплексе. Для пожилой женщины, не всегда получавшей вовремя пенсию, он был настоящей находкой. Откуда ей было знать, что зарплату ему иногда месяцами не платили, так как скудный бюджет местной железной дороги, на содержании которой находился спорткомплекс, трещал по швам? Он давал ей деньги регулярно, ни разу не пропустив срок. Для того чтобы иметь возможность более или менее безбедно существовать, ему пришлось-таки дважды выполнять заказы, переданные ему через старого друга, но в остальном вся его жизнь была подчинена одной цели.

Даже свои пешеходные прогулки он использовал для того, чтобы высмотреть, отметить места, где можно незаметно уйти от преследования. Он постоянно держал себя в форме, был внимателен и сосредоточен, дожидаясь того момента, когда его призовут для исполнения самого важного дела в его жизни.

Сегодня нужно было проверить, не поступило ли для него в банк сообщение. Рашников знал, что это можно сделать по электронной почте, зафиксировав свой персональный доступ к счету. Но он боялся пользоваться электронной почтой, опасаясь, что его могут вычислить по сообщениям, поступившим со счета в Австрии. Выезжать куда-нибудь, чтобы купить мобильный телефон, означало почти наверняка подставить себя. Однако Рашников не был бы Рашниковым, если бы он не продумал заранее запасной вариант. В кабинете директора спорткомплекса стоял компьютер, подключенный к Интернету. Директор, молодой, самоуверенный человек, поставил его для чистой показухи, чтобы любой посетитель, войдя в кабинет, мог оценить его хозяина по достоинству. На самом деле компьютер работал в режиме Интернета только два раза. Один раз – когда его подключали, и второй – когда фирма демонстрировала его возможности. Директор же не имел представления, с какого бока к нему подойти.

Откуда ему было знать, что его заместитель освоил работу на компьютере еще в конце восьмидесятых, пройдя специальный курс обучения. Именно тогда, переехав в Тверь, Рашников купил себе компьютер и подключил его к Интернету. Но в этот раз пользоваться своим компьютером он не хотел. Будучи человеком целеустремленным, он все это время продолжал изучать эту чудо-технику, чтобы при необходимости использовать все ее возможности.

На работу он отправился немного раньше обычного, но, как всегда, пешком. Проходя мимо здания областного управления милиции, к которому подъезжали автомобили, он обратил внимание на царившую там суматоху. Он понимал причину этого беспорядка. Не каждый день в областном городе убивали человека такого ранга, как полковник Кулаков. Теперь местным уголовникам была гарантирована нелегкая жизнь в течение ближайших нескольких месяцев. Рашников прошел мимо здания, даже не повернув головы и не обратив на себя ничьего внимания. В спорткомплексе Рашников был уже в половине девятого. Ключи от кабинета директора у него были заготовлены давным-давно.

Он знал, что по понедельникам директор уезжает в областной спорткомитет на совещания, которые регулярно проводит новый руководитель комитета. Так что Рашников спокойно сел за стол, повернулся к компьютеру, включил его и начал поиск нужного адреса. В Вене было еще раннее утро. Если «заказчик», переславший деньги через Лосякина, сумел правильно все просчитать и найти на него выход, то на открытом сайте должна быть информация.

Рашников немного волновался. Если информация не поступит, это будет означать фактическое закрытие операции. В таком случае ему оставалось сумма аванса в триста тысяч долларов. Этих денег было много, чтобы дожить свой век в Твери, но слишком мало, чтобы уехать в Европу. Кроме того, в этом случае была бы задета профессиональная гордость «ликвидатора». Он был профессиональным убийцей, а не вором. И поэтому ему не хотелось оставлять у себя незаработанные деньги.

Независимо от того, какой ответ он получит, ему нужно исчезнуть из Твери. Рано или поздно кто-нибудь мог связать воедино убийства Кулакова и Аримова, от них протянуть ниточку к гибели Лосякина в автомобильной аварии. И хотя тот погиб действительно случайно, но исключать вероятность поисков было нельзя. Так что задерживаться здесь Рашникову было опасно. А переезд на новое место требовал огромных денег и сил. Рашников уже привык к своему дому в Твери, к своей работе, к своей спокойной жизни. И готов был обменять все это только на домик где-нибудь в Европе.

Он вошел в Интернет и запросил свой счет в банке. Пока Рашников ждал, он вдруг с удивлением заметил, как пальцы левой руки выстукивают некое подобие дроби. Это его разозлило, словно левая рука не подчинялась его воле. Он заставил себя успокоиться – и пальцы вытянулись, ладонь легла на стол. Рашников перевел взгляд на экран. Там было сообщение для него! Сообщение для него! Он вчитался в текст: несколько фраз, написанных по-английски. «Подтверждаю наш заказ. Мы будем ждать вашего звонка по указанному нами телефону. Деньги остаются на счете».

Номер телефона высвечивался на экране. Он запомнил номер, едва взглянув на него. Теперь все было в порядке. Он снова посмотрел на свою левую ладонь. Пальцы спокойно лежали на столе. Все было правильно. Рашников улыбнулся, выключая компьютер. Остается только собрать вещи. Собрать вещи и исчезнуть из Твери навсегда. Заказчик подтвердил договоренность. Девятьсот тысяч долларов были на его счету в австрийском банке. Нужно только выполнить заказ. Рашников улыбнулся. Я него была своя профессиональная гордость. Он привык отлично выполнять свою работу. Раньше ему давали за это ордена и медали. Сейчас его интересовали зеленые бумажки с изображением президентов далекой заокеанской страны, против которой они и его товарищи столько лет боролись.

Рашников осмотрел кабинет. Все было в порядке. Никаких следов его пребывания. Он вспомнил портрет человека, который показал ему Лосякин. Мэр столицы был фигурой достаточной запоминающейся. Как только он подготовит свое исчезновение отсюда, он займется разработкой операции. Нужно будет просчитать варианты, выбрать наиболее удобную позицию, день и место осуществления акции. И получить свои деньги, чтобы никогда больше не появляться в этой стране.

Он поднялся из директорского кресла. Вышел из кабинета. В приемной было пусто. Он усмехнулся. Чтобы сделать правильный расчет, не нужно обладать особыми талантами. Достаточно быть немного наблюдательным. Секретарь директора, молодая длинноногая Алена, прекрасно зная, что ее шеф по понедельникам появляется на работе позже обычного, в свою очередь, прибывала на работу к десяти часам утра. А иногда и еще позже.

Рашников отправился в свой кабинет. Двенадцатиметровая каморка, в которой он вынашивал свои грандиозные планы. Всего только двенадцать метров. Висели вымпелы, стояли два затертых кубка. Его старый стол со сломанной ножкой, его обшарпанный стул. Еще два стула стояли у стены. На столе почти всегда лежали какие-то бумаги, рапорты, сводки – в общем, все, чем обязан был заниматься заместитель директора, отвечавший за все и фактически занимавшийся всем этим хозяйством. В отличие от него, пересидевшего уже нескольких начальников, сменявшие друг друга директора предпочитали внешние атрибуты власти, разъезжали на «Ниве», прикрепленной к их организации, оборудовали себе кабинет – каждый на свой вкус – и охотно заседали в различных комиссиях и жюри.

Рашников оглядел свою комнату. Сколько лет он терпеливо ждал. И наконец пришел человек, который сделал ему именно такое предложение, о котором он мечтал. Слишком большая сумма денег уже была выплачена. Слишком высоки были ставки, чтобы со смертью генерала нить могла оборваться. Нет, люди, которые используют в качестве связного генерала ФСБ, не могут быть дураками. Они могут быть кем угодно, какими угодно негодяями и подлецами. Но только не дураками. Это должны быть очень влиятельные люди. И они должны были догадаться, как выйти с ним на связь. Они не станут так просто отзывать свои деньги, в этом Рашников был убежден. Он чувствовал, что наконец ему повезло. Такое чувство он уже однажды испытывал. Это было в казино, в Испании. Да, это было именно такое чувство. Он стал тогда ставить на любые номера и неизменно выигрывать. Он ставил на красное-черное, на конкретные номера, на первые двенадцать чисел – и все время выигрывал. Один раз он даже ошибся и вместо красного поставил на черное. И все равно выиграл. Тогда он выиграл около семи тысяч долларов. Но деньги все равно нельзя было привозить обратно в Советский Союз. Это было невозможно. Конечно, нелегалы, работавшие за рубежом, были вольны в своих действиях. Они могли делать все, что угодно. Но по возвращении в Москву все свои деньги приходилось сдавать. Вернее, деньги приходилось сдавать еще в Праге или в Хельсинки, куда сначала прибывали нелегалы, чтобы затем, с другими паспортами и другими документами, возвратиться в Москву.

Сдавать деньги ему вовсе не хотелось, поэтому на следующий день он отправился в казино и «честно» постарался проиграть все, что у него было. Но опять выиграл. Несколько тысяч долларов. Он рисковал, ставил на любые цифры, поступал вопреки логике. Но рулетка и была игрой против логики. И поэтому он все время выигрывал. Тогда-то он и принял решение открыть счет в банке. Он понял, что сама судьба посылает ему эти деньги, не давая от них избавиться.

Он улыбнулся. Воспоминания были приятными. А эта комната не будет ему сниться по ночам. Он получил от нее все, что мог, больше она ему не понадобится. Рашников закрыл дверь и пошел к выходу. До его исчезновения из города оставалось совсем немного времени.

На первом этаже он встретил уборщицу. Она работала в спорткомплексе более сорока лет. Увидев заместителя директора, она улыбнулась ему.

– Вы уходите? – спросила женщина.

– Я себя плохо чувствую, – сказал он. Это было началом его игры. Она подтвердит, что сегодня он ушел с работы, так как плохо себя почувствовал. – Кажется, мне лучше пойти домой.

– Конечно, – согласилась уборщица, – в вашем возрасте нужно думать о здоровье.

– Да, – улыбнулся он, – мне нужно больше думать о своем здоровье. Я, наверное, схожу к врачу.

Он вышел из здания, уже не оглядываясь. В кабинете не осталось ничего ценного, он чем он мог бы пожалеть. И хотя ему все-таки очень захотелось обернуться и еще раз взглянуть на то место, где прошла целая эпоха его жизни, он заставил себя дойти до угла следующего дома и повернуть на соседнюю улицу. Дальше он шел, уже стирая из памяти, как ненужные воспоминания, все, что было связано с его деятельностью в спорткомплексе.