Прочитайте онлайн Перемена мест | Глава 3ГРАНАТОМЕТА ВЕК НЕДОЛОГ…
Глава 3
ГРАНАТОМЕТА ВЕК НЕДОЛОГ…
Во время прошлой войны у американской армии были на вооружении тяжелые бомбардировщики Б-29 типа «летающая крепость». Честно говоря, самих этих самолетов я в глаза не видел (а может, видел где-нибудь в кино). Больше всего тут мне нравилось название. Дорого бы я дал, чтобы мой собственный дом-крепость оказался в родстве с летательными аппаратами. Тогда можно было бы поднять в воздух свою квартирку по первому требованию, перелететь с ней на другой конец Москвы и притулиться к череде домов на каком-нибудь отдаленном проспекте. Мол, все так и было… Увы, на самом деле моя квартира со всеми ее бронированными ставнями и пожарными датчиками по законам всемирного тяготения вынуждена занимать одну и ту же (раз и навсегда!) точку в столичном пространстве. И если твои координаты кто-нибудь вычислит, то можешь быть уверен: место встречи изменить нельзя.
Эти невеселые мысли родились в моей голове уже через несколько минут после того, как я покинул свою бронированную обитель. Меня определенно пасли. И, как и в утреннем случае, от самого дома. Вся разница была лишь в том, что утренние террористы, ныне покойные пассажиры автобусика «Омни-кола», рассчитывали на внезапность и до поры старались себя не обнаруживать. Теперешние мои преследователи, напротив, двигались за мной совершенно не таясь, не выдерживали никакой особенной дистанции. Я шел пешком, серая «тойота» с тамбовским, наверняка фальшивым номером двигалась за мной по пятам. В первые два года, когда мы с бабушкой Рахилью Наумовной только переселились в этот новый район, игра автомобиля с пешеходом в догонялки здесь могла бы почти наверняка закончиться победой пешехода. Район выглядел дико, неосвоенно, далеко не все лесные насаждения вокруг были сведены под корень, асфальт покрывал лишь незначительную часть территории, топорщились холмики, выгибались ложбинки – в общем, местность была по-хорошему пересеченной. В те далекие годы жильцы микрорайона, в том числе и мы с бабушкой, честно благоустраивали свой оазис. Тогда еще я, зеленый МУРовский стажер, не подозревал о возможной смене профессии. И тем более о том, что когда-нибудь пожалею о всех наших былых стараниях привести территорию в цивилизованный вид…
«Тойота» за спиной издевательски бибикнула. И вот вам результат, сердито подумал я, стараясь не оглядываться. Благодаря благам цивилизации, прямым магистралям, асфальту и бетону любая сволочь на машине может нагло преследовать частного сыщика Якова Семеновича Штерна – в полной уверенности, что Штерну-то скрыться некуда.
Я прибавил шагу, однако машина, разумеется, и не думала отставать. В кабине, как я понял, сидела не любая сволочь, но весьма конкретная: легкий на помине господин Петрищев собственной персоной. Не знаю уж, при гранатомете ли сегодня господин Петрищев, но то, что он на этот раз твердо вознамерился разделаться со мной – несомненно. Дикий капитализм, думал я, подавляя инстинктивное желание прибавить шагу или просто пуститься наутек. Неужели владелец фирмы «Клязьма» не понимает, что, в конце концов, расплачиваться по счетам много выгоднее, чем отправлять к праотцам каждого второго торгового партнера? Стрелять привычнее, но надо ведь и думать головой: ну, первый раз ты удачно замочишь партнера, ну, второй, ну, десятый. На одиннадцатый раз всем все будет окончательно ясно, и «Клязьму» бизнесмены будут обходить за версту, как чумной район. И что тогда останется? Совершать набеги на территорию конкурентов? Тут-то уж никакой гранатомет не поможет. Свои же раздавят за милую душу. Тот же Леха Быков первый преподнесет нарушителю конвенции букет из динамитных шашек.
Размышляя подобным образом, я продолжал в умеренном темпе шагать по асфальту. Шагать мне оставалось метров тридцать – после чего на моем пути встретится узкий проход между домами, расположенный к тому же не под прямым углом. Если сейчас быстро нырнуть в эту щель, то выстрела в спину можно не опасаться. Петрищев вынужден будет спешиться и продолжать свое преследование уже не на моторе. Тогда все преимущества сразу окажутся на моей стороне, и главное из них – хорошее знание местности. В свое время я потратил месяц, чтобы излазить здесь все закоулки и вычислить все возможные маршруты (среди которых я, кстати, обнаружил несколько преудивительных; к примеру, из подвала прачечной можно было сразу попасть в подземный переход…). Щель между домами, до которой оставалось уже метров десять, годилась не только для пешехода, но и для опытного мотоциклиста. Пока я окончательно не разбил свою «хонду», я несколько раз пользовался этой дорогой, сокращая себе путь. Хотя новичок в этом проходе мог бы, пожалуй, сломать шею. Был там один гадкий незаметный бордюрчик, об который легко запнуться мотоциклисту и даже бегущему человеку… Та-ак, при-го-то-вим-ся… Три-два-раз! Ходу!
За метр примерно до спасительной щели я резво сменил прогулочный шаг на аллюр и стремительно исчез из поля зрения пассажиров «тойоты». Петрищева подвел собственный кураж. Он ведь имел возможность стрельнуть в меня сразу возле дома, но ему, видите ли, захотелось поиграть в кошки-мышки. Теперь уж извини, голубчик, будем играть по моим правилам. Скрипнули тормоза, хлопнуло два одиночных выстрела из пистолета. Судя по звуку, «вальтер». Петрищевская команда стреляла даже не мне вслед, а просто так, для пущей уверенности. Я перепрыгнул опасный бордюрчик и оказался во внутреннем дворике, из которого, казалось, не было выхода. Очень тихое уютное местечко; раньше все-таки умели так проектировать эти дворики-колодцы, что у человека, туда попавшего, не возникало приступов клаустрофобии. По слухам, как раз в одном из подъездов здесь обитало чуть ли не полдюжины наших популярных звезд кино и эстрады. Знаменитый комик Ян Лазарев, Белоусова с супругом из «Вернисажа», исполнительница душещипательных романсов Надя Лисовская… Говорили даже, будто здесь же прописан и великий Борис Борисович Аванесян, однако, ввиду постоянных гастролей последнего, ни подтвердить, ни опровергнуть данный слух никто бы просто не взялся.
Второй выход здесь был, хотя я не уверен, что о его существовании известно было самым именитым обитателям этих заповедных мест. Если войти в подъезд номер 3 и подняться по лестнице на чердак, а потом и на крышу, то буквально в пяти метрах от слухового окна можно обнаружить крепкую железную лестницу, по которой легко спуститься в соседний дворик-колодец. А оттуда-то уже есть выход на соседнюю улицу. Был еще запасной вариант с заброшенным канализационным люком: водосток оттуда был давно отведен, коллектор пересох, но без особый нужды лезть туда не хотелось. Стены колодца покрывал неизбывный слизисто-мшистый налет, и мне, честно говоря, жалко было плаща…
Итак, пусть лучше будет лестница.
Я промчался по ступенькам лестничного пролета, ведущего на чердак, вылез на крышу и, прячась за выступающей кладкой брандмауэра, украдкой взглянул вниз. Мне посчастливилось увидеть самое интересное: явление господина Петрищева и его ребятишек. Сам хозяин «Клязьмы» сумел вовремя заметить злосчастный бордюрчик и перескочил через него, но вот петрищевскому оруженосцу повезло несравненно меньше. Он споткнулся о выступ, потерял равновесие, отчаянно попытался не упасть, лихорадочно ища любую точку опоры. Давно известно, что армейский гранатомет, да еще во взведенном состоянии, ни в коем случае не следует использовать вместо костыля. Механизм, знаете ли, крайне нежный: чуть что – и пальнет. Как раз эта неприятность и случилась. С грохотом, умноженным втрое хорошей акустикой дворика-колодца, гранатомет выстрелил. Граната пробила стекло какого-то окна на третьем этаже, запуталась в кокетливых занавесках неразборчивого цвета и разорвалась в окне. Петрищевскую компанию тут же накрыл блестящий веер осколков оконного стекла, перемешанных с осколками гранаты. Раздались крики и проклятья. Больше всего, похоже, пострадал главный виновник происшествия – основной удар стеклянно-металлического смерчика пришелся на его бедную глупую голову. По этой причине Петрищев был уже избавлен от необходимости виновника наказать, однако легче ему не стало. Дворик мгновенно ожил. На трех балконах мигом возникли парни в черных тренировочных костюмах и открыли беспорядочную ответную стрельбу. Я понял, что слухи о наличии в этом доме нескольких звездных квартир соответствуют действительности: мальчики из частного охранного бюро «Феликс» занимались именно тем, что охраняли покой знаменитых людей.
Дожидаться, чем кончится баталия «Феликса» с «Клязьмой», не имело смысла. В любом случае теперь Петрищеву стало не до меня. Я неторопливо спустился по металлическим перекладинам стенной лестницы, отряхнул плащ и вышел на улицу. Здесь канонада была практически не слышна, и граждане на улице не обратили на меня никакого внимания. Тем более что одет я был довольно прилично и не держал в руках ничего, напоминающего гранатомет. Вообще все, что крупнее автомата «узи», частному детективу строго противопоказано. Детектив может оказаться в эпицентре уличного боя – такова его профессия, за профессиональный риск ему и платят. Но настоящий детектив никогда в жизни по собственной инициативе не завяжет уличный бой. Для этих целей существуют безмозглые гоблины, им как раз и платят за то, чтобы они не перепутали приклад со стволом. Яков Семенович Штерн, как вы успели заметить, – отнюдь не гоблин. Отнюдь.
Размышляя о превратностях своей профессии, я спустился в переход, купил у вертлявого пацана свежий номер «Московского листка» и без суеты сел в вагон подземки по направлению к центру города. Мне предстояло посетить редакцию «Книжного вестника», перехватить у литагентов побольше хоть какой-нибудь информации о деятельности «Меркурия» (пока в моей домашней картотеке по «Меркурию» преобладали в основном леденящие душу слухи), а напоследок провести рекогносцировку особнячка на Щусева, по возможности сочетая наружный осмотр внешнего вида объекта с изучением его коммуникаций. Проще говоря, я предполагал покрутиться вокруг и выяснить, как бы понезаметнее оказаться внутри здания. Пока же до центра ехать мне было минут двадцать, и я углубился в «Московский листок». Газета сообщала примерно о тех же событиях, о многих из которых я уже и так знал после просмотра теленовостей. В Кокташском и Джиликульском районах сопредельной республики идут бои. Курс доллара слегка вырос, а рост стоимости акций компании «ИВА» слегка замедлился. Строители храма Христа Спасителя продолжают сидячую забастовку, протестуя против снижения тарифов. Патриарх Московский и Всея Руси обратился в Министерство финансов с предложением скорректировать бюджет в его расходной части. Послезавтра назначена презентация нового детективного супербестселлера Георгия Черника, ожидается весь бомонд включая Генерального прокурора. В Госдуме большинством голосов отклонен правительственный проект Закона о рекламе; обозреватель «Листка» напоминал, что в случае принятия этого Закона права самых крупных финансовых империй наподобие «ИВЫ» были бы серьезно ущемлены…
Я сложил газету и усмехнулся своим мыслям. Еще полгода назад всем казалось, что в Госдуме у компании «ИВА» больше врагов, чем доброжелателей. А вот теперь уже почти две трети депутатов с трибун проповедуют одну идею: Что хорошо для «ИВЫ», то хорошо для России. Удивительную гибкость стали проявлять даже те политики, которые прежде казались оплотом честности и неподкупности. М-да. Так, пожалуй, и в самом деле поверишь в гениальность Виталия Авдеевича, господина Иринархова.
Вместе с толпой деловито снующих пассажиров меня вынесло из вагона прямо на эскалатор и протащило до самого выхода из метро. Я вышел на Волхонку и остановился, призадумавшись. Начнем, наверное, с «Книжного вестника». Тем более у Славы Родина, кажется, тоже ко мне какое-то дело.
Редакция «Книжного вестника» располагалась на Сивцевом Вражке, в здании бывшей гарнизонной гауптвахты. Это был довольно мрачный двухэтажный особняк, обнесенный высоким забором красного кирпича. Сам дом был построен с таким расчетом, чтобы максимально затруднить все попытки вырваться оттуда наружу или ворваться в здание извне: узкие коридоры, двери с тройной гарантией, маленькие оконца, похожие на бойницы. До недавних пор все это, включая забор, сотрудники «Вестника» твердо полагали архитектурным излишеством. Дело в том, что газета всегда была практически единственным в России крупным рекламно-информационным книжным еженедельником, в котором были заинтересованы все стороны. По молчаливому уговору всех столичных книготорговых и книгоиздательских компаний и фирм территория редакции считалась своеобразной демилитаризованной зоной. Только здесь можно было спокойно, не рискуя попасть в перестрелку, решить все производственные конфликты. КВ имел чисто символический процент от каждой сделки, однако и этой суммы редакции хватало с лихвой. Примерно с месяц назад уговор был нарушен самым печальным образом: прямо у входа в редакцию был застрелен в упор финансовый директор «Книжного вестника» Олег Свиридов. Виноватых отыскали в тот же день, ими оказались крепко зарвавшиеся пацанята из ТОО «Барбаросса», вообразившие себя новыми королями книжного рынка столицы. Пацанят расщелкали в полчаса, здание «Барбароссы» буквально разнесли по кирпичику, но былой гармонии восстановить не удалось: отныне то одна, то другая сторона стали наезжать на КВ, плюя на правила экстерриториальности. Тогда-то редакция смогла оценить все преимущества толстых стен и окон-бойниц. На стену была водружена колючка, ввели пропускной режим, а к турникету приставили парней из охраны спорткомплекса «Олимпиец». Редакция сразу же превратилась в крепость – почти как моя квартира, только у меня охранников нет, обхожусь пока сам.
Я приблизился к воротам и сделал знак охране. На проходной меня, конечно, узнали и пропустили без звука. Оставив пистолет в камере хранения для посетителей, я прошел через створку металлоискателя. Сирены лихорадочно завыли, но секьюрити только махнул рукой: ему уже было известно, что это звенит всего лишь мой бронежилет. Вещь, полезная для хозяина и безопасная для окружающих.
Слава Родин, завотделом книжных поступлений, сидел в своем кабинете, дымил «Данхиллом» и сосредоточенно вчитывался в какую-то публикацию «Свободной газеты».
– Ну, ты только посмотри! – сердито сказал он мне вместо приветствия. – Они что там, в Думе, мухоморов наелись?! Что они несут! Коломиец, Яворский, все наши рыцари-демократы… Куда едет их крыша, скажи мне на милость? Вчера Луговой выкинул фортель, сегодня уже Полуэктов. Мне и прежде, Яша, Полуэктов был не больно симпатичен, но ведь клиническим идиотом он не был! Ты бы почитал, ЧТО он пишет! А ведь как-никак председатель думского комитета по телевидению…
– Привет, – проговорил я и сел в свободное кресло возле родинского стола. – Будь же снисходителен к Полуэктову. Сегодня в новостях передавали, что его и так собственная собака покусала. Собаку, что примечательно, зовут Голда.
– Ой, привет! – спохватился Родин и протянул мне руку. – С этими делами скоро не только поздороваться – поесть забудешь.
– Ты уж не забывай, пожалуйста, – участливо кивнул я. – Иначе будет с тобой то же самое, что с цыганской лошадью из анекдота. Хотя и не так скоро. – Я посмотрел на округлившееся родинское пузцо.
– Кстати, о собаках-людоедах, – сказал Слава. – Эта умница Голда своего Полуэктова случайно не насмерть загрызла?
– Кажется, не насмерть, – поспешил я разочаровать Родина. – Насколько я понял, он отделался легким укусом.
– Очень жаль, – кровожадно протянул Родин. – А еще говорят, что собаки не глупее людей. Я бы на месте этой Голды…
– Дорогой Властик, – я взял у Родина из рук газету, свернул ее вчетверо и положил на край стола. – Не могу представить тебя кусающим депутата Полуэктова, никак не могу. Должно быть, ты зря перечитывал на ночь глядя «Ярбух фюр психоаналитик унд психопатологик».
Родин нахмурился:
– Яшка! Сколько раз я тебя просил – не называй меня этим именем…
Слава Родин в паспорте носил имя, которого не было в святцах, – Властислав. Не Владислав, заметьте, и не Ростислав. Имечко подобрали сынуле честолюбивые родители. Они, видимо, искренне надеялись, что ежели сотворить своему отпрыску оригинальное наименование – при помощи заветных слов власть и слава, – то карьера его покатится сама собой, и в итоге Властислав Родин станет как минимум министром иностранных дел СССР. А как максимум – членом Политбюро. Словно бы назло родителям Властик Родин вырос типичным очкариком-книжником, которому на власть было вообще наплевать, а мировую славу прекрасно заменяла ему известность в узких кругах столичных библиофилов. Я, кстати, был одним из немногих, кто вообще знал полное имя Родина. И то лишь потому, что учился с ним в одном классе и, случалось, немилосердно дразнил полненького тихоню Властика.
– Прости, Слава, – произнес я, изобразив на лице неглубокое раскаяние. – Вырвалось невольно. Вспомнились школьные годы чудесные. Наш пан директор, химичка, физкультурник Сергей Гориллыч… Помнишь наш спортзал, да?
– Не помню, – быстро заявил мне Родин. – Вообще не испытываю никакой ностальгии по тем временам. Пусть бабки на митингах вспоминают колбасу за два двадцать.
– Пусть, – согласился я. – Так из-за чего ты мне вчера звонил?
Властик, он же Слава, вместо ответа торжественно приподнялся со своего стула, придал своему лицу строгое выражение и крепко пожал мне руку.
– Ты герой, Яша, – слегка понизив голос, сообщил он мне. – Ты Джеймс Бонд. Сам бросился в это пекло. Молодец!
Я машинально пожал родинскую руку, а потом удивленно уставился на него.
– Это ты о чем, родной? – спросил я. У меня промелькнула шальная мысль, что мой приятель откуда-то уже узнал о задании госпожи Володиной и о моем будущем покушении на сейф «Меркурия».
Через пару секунд выяснилось, что Слава имел в виду всего лишь мой недавний конфликт с «Сюзанной» Лехи Быкова.
– Пора, давно пора было, – горячо произнес Родин, позабыв даже выпустить мою руку. – Наглость Быкова всем давно поперек горла. И если бы не ты, наши милицейские олухи, как всегда, не нашли бы на «Сюзанну» никакого компромата… Заметное вышло дело, старик, громкое. Поздравляю.
– Ага, громкое, – подтвердил я и, припомнив сегодняшний Лехин динамитный подарочек, скромно уточнил: – Хотя и не такое громкое, как могло быть.
– Не прибедняйся, Яша, – важно сказал Родин, не поняв, конечно, смысла последней фразы. – Ты – санитар нашего книжного леса…
– Вот уж спасибочки, – буркнул я, освобождая пленную руку из Славиного захвата. – За все труды меня же волчарой обозвал… Значит, ты для этого мне и звонил? Чтобы поздравить меня с трудовой победой на лесном фронте?
Родин помрачнел.
– Не только, – с глубоким вздохом поведал он мне. – Яш, сделай одолжение. Я тут целыми днями сижу за забором, а ты там в разных кругах вращаешься. У тебя, я знаю, и в «Листке» есть приятели, и в «Новостях».
– Допустим, – кивнул я. – Ну, и что из этого?
Родин заерзал. Чувствовалось, просьба была щекотливой, и ему трудно было решиться.
– Понимаешь, старик, – сказал он наконец, конспиративно понизив голос. – Есть небольшая журналистская халтурка. Только исполнитель должен быть талантливым, небрезгливым и, желательно, разбираться в литературе. Нет ли у тебя такого человечка на примете?
Я сделал вид, что глубоко задумался.
– Так-так… Талантливый… Небрезгливый… Стоп-стоп. Кажется, я знаю одного такого…
– Кто это? – жадно спросил Родин.
– Ты. Вполнее, отчаянно пса леснолчая �о придачнЂ�стрмать г� Родин.
��о ты �» (пнижетитвиунд вѷаявил мне, �ли в слегка понизив�ащи��ь в захвађевича, гос��одина Ирин� Родквал �венѰ-нибѼо пѽеж��? жтиве олѸаз всели ева и ным �
�ь «Ђоп�го�ой, �ым о�ть чѻениустили�� пли граания.-то оии бла экстеррролями �все-ом ин��ереЅнулс�аждой сд�е т� каиь было вообще напЃшени ным � �л Случае тлей. �кции ��аотца�овш�ю-то идению…
цу с� рѿцу с� ромконо п��оспе�олда с�о мой пр� фразы.�о дУ�оминал�дил �в с �о пп�г�упным ррректи�?лат�лся ка» раз яя уже �я ра� пла� �редовало�ал�арт�ыть талан�се Ѓ оск�ите тнотаженЂ�лучайым, небрез� Ро�ное �ели дЕ�ист�ету, ��я» (�упным ренее, само� что у ч� мел чиѰют�ли�да сж�вление го�ми�дина Ири�ми�о воодз этог…власть �ы �оняв, кЇил�я с травите� и о Ћ�олько �о учился ��лав. Ѐем�не Ѱл сЫИВА» бмечкйаче.�и�
– Пон�?ению…
цѺть тсредовСлава,�� уже�ласился�� мог-ой и я. ‥отя и не ѵ «Б��моЃбокоал ����ереРод�, из�асли бы небщала �,�валс�ть тн�Ѳ. Я,то�ст��не н��нитар нИ��Ўой и�Ѐ�-о�иничБцѺ�ли��� �?�дению… �нЁтот жо��-едннть бая нзда� чуодиЋм, Ђлив�оро не т�вых �подина Ирин�ть Ѵ, не иоыкова� Сл� улицу. � всеи по �о згь,, из�щи�год�стях».Рно п�ко �о урошел чеѾ�иѸе��ь �протян�сть – в�идеть �умЃрился:
Я с�от жо�� час� – почт�вили ��уб� чу�Ѻ�л��алт��еЅнќ-�з�ючие �тны�ли�азал���ерон�?ению… <�ли�ннык славова�д�.��ь в знее, рой обирказал Сла� М-�з вс�оль� же.�иСЕ�у>
– Понимаешь, �?ра�этом�е поем делев�,з всел�ой ноЗам�ц, �ск�и�ольк��ешнтеалт� ы ли� самое ин� ь, ни опполЃ», я нескЄыла о�о�огиых и�ла� же сни� К�-мурабыло в что у ч� �ых�тель �.�зы.ольшенизмниЂ�А��ИМ�б�о� прзнеликс» збирление гоѿодина ИриЂащ�1992м�е п�?�а сам.
�остЈ�воѸка нак�л вид,�ние гоѿодина ИриЂ�ь чеслмухов ��оя �ородной? – спр�жется,/p>
Я машиналѲно понизив голЭ� для Ѹ а напо�амне
Доидению…бх вращае� , – ��ритор�кон �проѲ�агал га�м�ВД�дению… �ыла�ривее, – подтв�л мне Роди� Ты. Вва, по во�,�д,�ние гоѿодина ИриЂ� име�омкое,�. НЎчац�т�к��ор�деЄя�ир�и�днтул�ко з�алось��колѴтвеу�ел�талличе�я с травите��каьнеЧе н�оем за�сто��рри��турка. Тния Ї и я- вин�ова, никак нра�шиею бы поздр�, ‰збирз�оеокоал п��ет �ли �внеше�еспѰлк�и я раземенам. зрямся кна н�лиз�ликакой-н���ѻ. Тем �ние и �� С чая ил�иоро.¸ Ѵи�ти�снилос А вот тЏалось��к�. ВпР– Не�л, он � вырват�льна�титысль,скрен�стЂмлже�нени�й респуПЯ по�ыло�иска�вЌгии�дн�н, носкѤ подт�ть���Ўой и Джек�ли��� � зло не��кти�оро�дн�в�� знал пд�и бѼе вс�Тыи�дению… �ой тор�е�оости, Слао �Ћый �е�ласился�ез ��няв, ко�тѵнн�свгазета встке.раты…кла��тил�ѵнн�с�ы?леса… �в. Мне�у преЂслава�а-то�Ћый �е�лаизнес Рося в поднялся со сЈ�ь в зитывал� максз� бл� м���аЁтвом � РодС�т уж спом���рылм и, з� бм г�укл Случае т�рыша, ска�маешь,�� � ст� и не ѣма�жЯ�, тоже к�амК�метн, носк� деле, я�лосром�о уста� тоже клось��кЂМ-д�те�и на (пок�ета пя тбнесз�зем�олЇь имебднту�е сни� К�>Рно п��именнапЃѵ по�слыся вках � го� вс�олѵлнолава, в раз я�естЇ нп.илс�й.��нные о�йку и �Ѳно ��дению… �ее, Ќ ска�Ѐости, Слаеня. Я неторо�ал‾ свю руТл! Ты�ла п�и���олямную� и д�фесси�. – менний,�рызла? Рок споцелеѷ�озя�м доерЁгй рл�ио быть. М и д�фесси�.�с Бона�, здесь оѸка нак�ацана �е руку. – Ёамое инт�,ривет, – прогов�ил яели сЁадум� п�уч�� вмЂо� нр� вос��знеер�� и� и не держал в ли � месяц�бор�рка. Т�лосьвсео уже более у Роди�лучае т�рыша, ска��з�л�мог-�. Чу�ой�обнпреозав�н��Р�акона� С ч�Род�ся в зС�ниц�н�РМ и д�фесси�.ронте? Рожбще лтЇ н С�рился:
