Прочитайте онлайн Первые ласточки | Глава 12
Глава 12
Освальд уже почти два месяца жил в столице и нашел там самый радушный прием. Среди тамошних ученых-юристов адвокат Браун занимал одно из ведущих мест и во всех отношениях был полезен сыну своего покойного друга. Он вполне понимал молодого человека, решительно отказавшегося от удобств и блеска из-за того, что не мог принимать благодеяния из чужих рук и ради этого быть в полной зависимости.
Адвокат и его жена были бездетны, и молодой гость был принят ими почти как сын. Освальд со страстной энергией взялся за работу; предстоящий экзамен совершенно не оставлял ему времени думать о тех, кого он покинул в Эттерсберге; тем не менее его очень удивляло, что он не получал оттуда никаких известий. На его первое очень подробное письмо Эдмунд ответил ему, правда, всего несколько строк, написанных, по-видимому, с большой неохотой. Краткость своего ответа он объяснял еще не зажившей раной. А на второе письмо и вообще не было ответа, хотя прошло уже несколько недель.
Освальд, конечно, знал, что, возвращая портрет, он разрывал с графиней все отношения и что она предпримет все меры к тому, чтобы разрушить связь, еще соединявшую его с ее сыном; но нельзя было предположить, чтобы Эдмунд так быстро поддался ее влиянию. Как ни легкомыслен был молодой граф, он всегда был верен своей дружбе с двоюродным братом и за несколько недель не мог забыть друга юности. Вероятно, было нечто другое, что мешало ему писать.
Было начало декабря. Освальд блестяще выдержал экзамен и тотчас же хотел начать свой новый жизненный путь; но Браун решительно воспротивился этому, потребовав, чтобы он хоть немного отдохнул от занятий и считал себя гостем в его доме. Освальд согласился, чувствуя, что в страстном стремлении к самостоятельности он слишком положился на свои силы и теперь нуждается в отдыхе.
Браун только что кончил свои дела, когда к нему в кабинет вошел Освальд с письмом в руках и положил его в почту, отправляемую обычно в это время слугой.
– Вы написали в Эттерсберг? – спросил его адвокат. Освальд ответил утвердительно; он извещал Эдмунда об удачно сданном экзамене. Должен же, наконец, последовать ответ на это письмо; такое продолжительное молчание начинало действительно беспокоить его.
– Я только что говорил о поместьях вашего двоюродного брата, – заметил адвокат. – Один из моих клиентов намеревается закупить там большую партию леса и приходил ко мне для обсуждения некоторых пунктов договора.
Освальд насторожился.
– Большую партию леса? Здесь какое-то недоразумение. В Эттерсберге в последние годы вырублено так много леса, что о дальнейших порубках не может быть и речи. Эдмунд знает это и никоим образом не мог согласиться на подобный шаг.
Адвокат пожал плечами.
– Однако могу вас уверить, что дело обстоит именно так. Правда, мой клиент ведет переговоры не с самим графом, а с его управляющим; но тот, должно быть, имеет доверенность.
– В недалеком будущем управляющий оставит свое место, – заметил Освальд. – Об этом ему было объявлено еще летом. Поэтому он уже не может иметь очень больших полномочий. Я думал, что Эдмунд, вступив во владение имуществом, отобрал у него доверенность; не-ужели он не сделал этого?
– Это было бы непростительной небрежностью со стороны молодого графа, – проговорил адвокат. – Безумие оставлять такого рода полномочия в руках служащего, которого он увольняет и которым недоволен. Неужели вы считаете это возможным?
Освальд промолчал; он знал невероятную беззаботность и равнодушие Эдмунда к своим делам и был убежден, что именно так и было в действительности.
– Продажная сумма очень значительна, – продолжал адвокат, который понял это молчание, – тем не менее цена, как признает и сам покупатель, очень низка, так как уплатить потребовали немедленно наличными.
– Боюсь, что здесь нечто худшее, чем простая нерадивость управляющего, – с беспокойством заметил Освальд. – До сих пор его считали честным, но теперь, когда он потерял место, он, может быть, поддался искушению мошенническим образом извлечь последнюю выгоду. Мой брат, конечно, не мог дать согласие на такое опустошение своих лесов; я убежден, что ему ничего не известно об этом деле.
– Весьма возможно. Но если доверенность не уничтожена, ему придется признать договор, заключенный от его имени. Вам следовало бы послать телеграмму; может быть, необходимо своевременно предупредить вашего брата.
– Конечно, если только телеграмма придет своевременно. Когда должен быть заключен договор?
– На этих днях… может быть, даже послезавтра.
– В таком случае я должен сам ехать в Эттерсберг, – решительно заявил молодой человек. – Телеграмма не принесет никакой пользы. Здесь надо действовать решительно, потому что, как мне кажется, тут необходимо предупредить обман. Эдмунд, к сожалению, в таких делах чрезвычайно доверчив и легко поддается всяким уговорам. Я сейчас свободен и через три дня могу возвратиться обратно. Во всяком случае, лучше, если я сам введу Эдмунда в курс дела и уговорю его действовать без промедления.
Адвокат согласился. Ему нравилось, что молодой человек, почти порвавший со своей родней всякие отношения, так решительно старался оградить ее от больших убытков.
Освальд еще вечером приготовился к отъезду. Эттерсберг был недалеко; уехав с утренним поездом, он к полудню мог уже быть на месте. Под любым предлогом ему нетрудно было ограничить свое пребывание там одним-двумя днями, а свадебные торжества, избежать которых он хотел во что бы то ни стало, должны были состояться лишь на святках.
В Эттерсберге, конечно, не предполагали о его предстоящем визите. Там было по горло дел с приготовлениями к свадьбе и с отделкой комнат для молодых. Кроме того, надо было подготовить Шенфельд к приезду графини-матери, которая хотела переселиться туда сразу же после свадьбы.
Решение графини покинуть Эттерсберг после свадьбы сына было совершенно неожиданным. Она, правда, все время говорила об этом, но никто, а меньше всех она сама, не придавал серьезного значения ее словам, и она весьма охотно согласилась на страстные уговоры Эдмунда, не желавшего и слышать о разлуке. Но теперь, по-видимому, оба изменили свои взгляды. Однажды графиня заявила, что переселится в Шенфельд, оставленный ей покойным мужем, и Эдмунд ни слова не возразил на это. В Бруннеке, конечно, очень удивились такому внезапному решению, но охотно согласились с ним. Рюстов все время боялся совместной жизни дочери со свекровью, и неожиданный ход событий был слишком приятен для него, чтобы заставлять раздумывать над его причинами.
Вообще, за последние два месяца события разворачивались чрезвычайно быстро. Передача и устройство Дорнау, приготовления к блестящим свадебным торжествам, многочисленные приглашения и визиты со всех сторон не давали опомниться. Повсюду происходили большие охоты, которые чередовались с веселыми балами. С сентября все жили в каком-то чаду развлечений, и если выдавался день, когда приходилось сидеть дома и без гостей, то находилось столько тем для разговоров и советов, что о спокойном времяпрепровождении не было и речи. Рюстов уже не раз заявлял, что долго так не выдержит, и желал, чтобы свадьба состоялась поскорее, чтобы обрести себе наконец долгожданный покой. Срок был уже назначен, венчание должно было состояться в Бруннеке через три недели, и молодые планировали затем переселиться в свое будущее гнездышко.
Когда в салоне эттерсбергского замка, где обычно собиралась вся семья, никого не было, сюда приходила графиня с книгой и читала или, по крайней мере, делала вид, что читает. Гедвига, приехавшая, как это часто случалось, на несколько дней к свекрови, стоя у окна, смотрела на покрытый снегом ландшафт.
– Эдмунда все еще нет, – нарушила она царившее молчание. – Что за удовольствие кататься в такую погоду!
– Ты ведь знаешь, что он делает это ежедневно, – ответила графиня, не отрываясь от книги.
– Да, но только с недавних пор. Раньше он был очень чувствителен к непогоде, и дождь сразу же загонял его в дом. Теперь же, наоборот, он, кажется, больше всего любит скакать в бурю и непогоду и целыми часами носится по полям.
В этих словах слышалась нескрываемая тревога. Однако графиня ничего не ответила; она перевернула страницу, но если бы кто внимательно наблюдал за ней, то увидел бы, что она и не думала читать.
Гедвига отвернулась от окна и подошла к свекрови.
– Ты не находишь, мама, что за последнее время Эдмунд сильно изменился?
– Изменился? В чем же?
– Во всем.
Графиня оперлась головой на руку, промолчав и на этот раз. Она, видимо, хотела избежать объяснений, но девушка стояла на своем.
– Я уже давно хотела поговорить с тобой об этом, мама. Не могу не сказать, что поведение Эдмунда теперь часто беспокоит и даже пугает меня. Он стал совсем другим, чем раньше, таким импульсивным, изменчивым в настроении, даже в ласках. То он с лихорадочной поспешностью подгоняет приготовления к нашей свадьбе, то вдруг так равнодушен к ней, так безучастен, что у меня появляется мысль, не хочет ли он отказаться от всего.
– Успокойся, дитя мое! – сказала графиня участливым тоном, в котором звучала глубокая горечь. – Ты не утратила его любви, он по-прежнему нежен с тобой. Мне казалось, ты должна бы чувствовать это. Эдмунд немного утомился за последнее время, с этим я согласна. Он чересчур много сил тратит на развлечения, от которых, конечно, и мы не могли отказаться. От всех этих обедов, охот, празднеств голова идет кругом. В этом отношении ты слишком понадеялась на свои силы, и меня нисколько не удивляет, что ты тоже стала нервной от этой бурной жизни.
– Я с удовольствием отказалась бы от половины приглашений, – возразила Гедвига, – но ведь Эдмунд настаивал на том, чтобы мы их принимали. Начиная с сентября мы носимся с одного бала на другой, делаем визиты за визитами, а когда собираемся отдохнуть, Эдмунд является с новым предложением или приводит новых гостей. Создается такое впечатление, словно он часа не может остаться один здесь или в Бруннеке, будто одиночество для него – жестокая пытка.
Губы графини дрогнули, и, как будто случайно отвернувшись в сторону, она ответила, стараясь говорить спокойно:
– Глупости! Откуда у тебя такие мысли! Эдмунд всегда любил общество, и ты также раньше не знала большего наслаждения, чем оживленная светская жизнь. От тебя я меньше всего ждала жалоб на это. Неужели ты так быстро изменила свои привычки?
– Потому что боюсь за Эдмунда, – созналась будущая невестка, – потому что вижу, что и он не находит радости в этих удовольствиях, несмотря на то что неустанно ищет их. В его веселости есть теперь что-то такое дикое, лихорадочное, что мне до глубины души делается больно за него. Мама, не пытайся ничего отрицать! Невозможно, чтобы ты не заметила этой перемены. Боюсь, что втайне ты боишься не меньше меня.
– Чему может помочь мой страх? Эдмунд и не спрашивает об этом! – почти резко сказала графиня, но, словно спохватившись, что сказала слишком много, продолжала с деланым спокойствием: – Тебе следует приучиться, дитя мое, одной справляться с характером и настроениями твоего будущего мужа. Его не так легко укротить, как ты думала вначале. Но он любит тебя, следовательно, тебе нетрудно будет найти правильный подход. Я решила никогда не становиться между вами; ты видишь, что я даже отказалась от мысли жить вместе с вами.
От этих слов на Гедвигу повеяло холодом. Сколько раз она пыталась откровенно поговорить со свекровью и каждый раз встречала отпор. Со слов Освальда она знала, каким опасным противником для нее будет материнская ревность, но заметила, что этот отпор происходил не только от ревности. Между матерью и Эдмундом что-то произошло; Гедвига уже давно заметила это, как ни старались они сохранить видимость прежних отношений. В самом начале после помолвки сына графиня совсем не была склонна уступить невестке пальму первенства; откуда же вдруг такой поворот, вовсе не соответствовавший ее характеру?
За разговором дамы не услышали топота копыт скакавшей лошади. Они обернулись лишь тогда, когда открылась дверь и на пороге появился молодой граф. Он уже успел снять пальто и шляпу, но на его темных волосах оставалось еще несколько снежинок, а по разгоряченному лицу можно было догадаться, как быстро он скакал верхом. Эдмунд быстро вошел и стремительно, почти на ходу поцеловал невесту, поднявшуюся ему навстречу.
– Эдмунд, ты пропадал два часа, – с упреком обратилась к нему Гедвига. – Если бы метель началась до твоего отъезда, я ни за что не отпустила бы тебя.
– Ты хочешь изнежить меня? Я люблю именно такую погоду.
– С каких это пор? Раньше ты всегда любил солнце.
Лицо Эдмунда слегка нахмурилось.
– Это было раньше! – кратко ответил он. – Теперь все иначе.
С этими словами он подошел к матери и поцеловал ее руку. Теперь он не обнимал мать, как раньше, и как будто случайно не сел в кресло, стоявшее между дамами, а опустился на стул по другую сторону невесты. Его движения были какие-то беспокойные и торопливые, эта же торопливость и неуравновешенность чувствовалась в его голосе и манере разговора, так как он бесконечно перескакивал с одной темы на другую.
– Гедвига уже беспокоилась по поводу твоего продолжительного отсутствия, – заметила графиня.
– Беспокоилась? – повторил Эдмунд. – Что тебе вздумалось, Гедвига? Неужели ты боялась, что в такую погоду меня может занести снегом?
– Нет, я боялась только твоей бешеной скачки в такую погоду. С некоторых пор ты стал удивительно неосторожен.
– Перестань! Ты сама – страстная наездница и во время наших прогулок никогда ничего не боялась.
– Сопровождая меня, ты обычно бываешь осторожнее, один же пускаешься в такую безумную скачку, что даже смотреть страшно. Это же действительно опасно!
– Опасно! Мне не страшна никакая опасность, можешь быть в этом уверена.
Эти слова не были наполнены тем веселым, беспечным задором, как это было раньше; теперь же в них слышался как бы вызов судьбе.
Графиня медленно подняла глаза и тяжелым, мрачным взглядом посмотрела на сына, но тот, казалось, не заметил этого и продолжал еще более легкомысленным тоном:
– Завтра, надеюсь, погода для нашей охоты будет благоприятнее. Я жду нескольких человек, которые приедут, вероятно, уже сегодня после обеда.
– Ты только третьего дня собирал всех на охоту в Эттерсберг, – сказала Гедвига, – а послезавтра то же самое нам предстоит в Бруннеке.
– Неужели ты недовольна, что я пригласил гостей? – пошутил Эдмунд. – Впрочем, да!.. Ведь мне надо было сначала взять высокомилостивое разрешение дам, и я чрезвычайно огорчен, что упустил это из виду.
– Гедвига права, – заметила графиня. – Ты слишком полагаешься на наши силы. Вот уже несколько недель у нас постоянно или гости, или выезды. Я буду очень рада, когда поселюсь в своем тихом Шенфельде, предоставив вам одним вести веселую светскую жизнь.
Два месяца тому назад упоминание о предстоящей разлуке вызвало бы со стороны Эдмунда страстные мольбы, так как он всегда утверждал, что не может жить без матери, сегодня же он молчал.
– Боже мой, ведь гостей вы видите только за столом! – воскликнул он, как будто не расслышав последней фразы матери. – Целый день эти господа проводят в лесу.
– И ты с ними, – докончила Гедвига. – Мы хоть завтра надеялись провести день вместе с тобой.
Эдмунд громко расхохотался.
– Как это лестно для меня! Гедвига, вот ты действительно изменила свой характер. До сих пор я не замечал в тебе этой романтической склонности к одиночеству. Может быть, ты стала мизантропкой?
– Нет, я только устала. – Это было сказано тоном, действительно выражавшим крайнее утомление.
– Как можно говорить об усталости в восемнадцать лет, когда речь идет об удовольствиях! – насмешливо заметил Эдмунд и начал нежно, как бывало раньше, поддразнивать невесту.
Это был настоящий водопад шуток и острот, но ему недоставало прежней непринужденности, в которой граф был удивительно обаятелен. Гедвига не ошиблась – в его веселости было что-то дикое, лихорадочное. Его шутки часто превращались в насмешку, задор – в сарказм. При этом смех звучал так громко и резко, а глаза блестели таким огнем, что было больно смотреть и слушать его.
Старик Эбергард, остановившись на пороге, доложил, что нарочный, которого хотели послать в Бруннек, ждет приказаний; барышня хотела отправить с ним какое-то поручение господину советнику. Гедвига поднялась с места и вышла из комнаты. Почти следом за ней встал и Эдмунд, тоже намереваясь уйти, но графиня окликнула его:
– Ты также хочешь что-то передать нарочному?
– Да, мама. Я хотел сказать, чтобы он предупредил о нашем непременном участии в охоте послезавтра.
– Это уже известно в Бруннеке, и, кроме того, то же самое писала Гедвига. Поэтому ни к чему повторять одно и то же.
– Как прикажешь, мама!
Молодой граф нерешительно закрыл дверь и, казалось, не знал, вернуться ли на прежнее место или нет.
– Я не приказываю, – ответила графиня. – Я только думаю, что Гедвига вернется через пять минут, и поэтому тебе нечего искать причины, чтобы не оставаться со мной наедине.
– Я? – вздрогнул Эдмунд. – Я никогда…
Он замолчал, не докончив фразы, так как снова встретился с печальным, полным упрека взглядом матери.
– Ты никогда не говорил этого, – заметила графиня, – но я вижу и чувствую, как ты избегаешь меня. Я и теперь не задержала бы тебя, если бы не должна была обратиться к тебе с просьбой. Брось, пожалуйста, эту дикую погоню за развлечениями, эти продолжительные безумные скачки верхом! Ты изводишь себя. О своем страхе за тебя я уже не говорю, ты давно не обращаешь на это никакого внимания, но своей деланой веселостью тебе не удастся долго вводить в заблуждение и твою невесту. Только что, во время твоего отсутствия, я вынуждена была выслушать, как она боится за тебя.
Она говорила тихо; ее голос звучал утомленно и глухо, и тем не менее в нем слышалось скрытое страдание. Эдмунд медленно подошел ближе и остановился у стола против матери.
– Со мной ничего не случится! – ответил он, не поднимая глаз. – Вы совершенно напрасно беспокоитесь обо мне.
Графиня промолчала, но ее губы сейчас дрожали так же нервно, как и раньше, когда она видела беспокойство Гедвиги, и это говорило о том, что ее по-прежнему тревожит беспечность сына.
– Наша жизнь вообще полна беспокойств и волнений, – продолжал Эдмунд. – Будет лучше только тогда, когда Гедвига навсегда переселится в Эттерсберг.
– И когда я буду в Шенфельде! – с горечью добавила графиня. – Это случится очень скоро.
– Ты несправедлива, мама. Разве я виноват в твоем отъезде? Ты ведь сама настойчиво желаешь этой разлуки.
– Так как вижу, что она необходима нам обоим; ведь жить вместе так, как мы жили последние два месяца, невозможно. Ты ужасно расстроен, Эдмунд, и я не знаю, чем все кончится, если женитьба не изменит твоего настроения. Удастся ли Гедвиге сделать тебя снова спокойным и счастливым? Твоя любовь к ней – моя единственная надежда, потому что я больше не имею над тобой власти.
Должно быть, чаша терпения переполнилась, если гордая женщина, раньше так непоколебимо уверенная в любви сына, дошла до такого признания. В последних ее словах не было ни горечи, ни упрека, но тон был так трогателен, что Эдмунд в волнении подошел к матери и схватил ее за руку.
– Мама, прости меня! Я не хотел обижать тебя, конечно, не хотел. Ты должна быть снисходительна ко мне.
В его голосе слышались нотки прежней нежности, и этого было довольно, чтобы заставить графиню позабыть все. Она протянула к нему руки, как будто хотела привлечь к себе на грудь, но, словно подчиняясь какому-то внушению, Эдмунд отшатнулся, однако затем внезапно опомнился и, склонившись к матери, молча поцеловал ее руку.
Графиня побледнела, хотя уже давно знала, что сын избегает ее объятий и, чтобы не обидеть ее, с трудом пытается это скрыть. Так продолжалось уже два месяца, но мать не могла и не хотела понять, что утратила любовь сына.
– Подумай о моей просьбе! – проговорила она, овладев собой. – Пожалей себя ради Гедвиги!
С этими словами она поднялась и пошла из комнаты, однако на миг остановилась на пороге. Быть может, она надеялась, что Эдмунд удержит ее… увы! – напрасно. Эдмунд неподвижно стоял на месте, не поднимая глаз до тех пор, пока она не вышла из комнаты.
Лишь оставшись один, граф выпрямился. Его взгляд некоторое время был неподвижно устремлен на дверь, за которой скрылась мать, затем он подошел к окну и прижался горячим лбом к холодному стеклу.
Теперь, когда Эдмунд знал, что за ним не наблюдают, маска оживления спала с его лица, сменившись ажавшмая глаз дхтвител утдеждого отсявия. ВгрЃжелный птяжелым умы он Ёмотрелна неѿреЀывао поданший соеги не спышал как бернулась оевестк;только зогда яей в плаЂью проЈутал коле нед, он,взгрогнул Э обернулЁя.
– Кх,этоРты .Ты неисала Ги, что мЋ пригделзавтра
З ответя наРего верос дейушка ѿоловла егу рукЃ наРпоече и тохо;спраила:/p>
– Эдмунд, тто сѠтобой ?/p>
– Со мной Нечего !Я только Їто яерѴил я на ногоду.– оѽа н на павтра наоберет еичего Ѕораего .ПожалЃй из-а Ёнего и тяани ы не уожеѼ ехать в Эес
– Так кливохоты!Ведь мсе Ѐавноты вѠней ве находишь,никакого Ѓдовольствия
– ПоЇему пет – вЋзЋваю,е ЁпраилЭдмунд, иахмурил об
– Это вµрос хотела бы ндатьтебе Почѵму трве находишь,нольше Ѐадости в эом, что Ђак лЎбил орежне? Теужели тникогда не снаю, чЂо Ђак Ђяжтити мычиттебя,?Мне казется, тперея нмею наРэто граве
– Да,этоРр насЂоящия пытка. – с Ѕохо-ом ооскликнулЭдмунд. – Бк ты иожешь Ёерьезно бращаЂь вмиманиѵ на тлучайно ЀаЁстроество !Втеперь ни ѿерем увбним случае ѳоворит таком нрЃЁтные тоном:.Если бы м я чодоѱил я тае, то вЋ придстолял, бы мамечаЂельно сѵнтѸменЂалсую ѿасочну, зсентѸменЂалсѾсть исегда умешка.
Экороенная , едвига отвернулась Уд не ѲпечыеЭдмунд отѿугаал ее рѵзко, наЁмешкѾй, вогда она выталась орогкнуЂь в забдочнЃю ѿаремены го Ѕорактеро.Бкалось, тловно он ѿеред елымсветѾм и наже поред ей фешилзатщеть этЋ абдоу.
Го вдобще Ёлучиѻось сРЀавостий, Ёихшей ЁчастЌезѿасочнѾй, ЁЇитаешей лолне сте,твеннЋм, Їто мизнь в счастЌеосталаее слим; дерак, и эбезѷаблтноштью питешей лбезѷласное.будущее ?Они обе слишком Ёкоро.столѺнулась с ЁутовоЈтью пизни.
едвига поЈла к Ѳых ду. но на услла Ёделать Ѹ неткольких чгоп как бдмунд оѱны и сержалРее, с¿рашивая:/p>
– Эазве я вкорол тѵбя,?Манименя, ѓедвига, Ѓпрека,, но да усодитак нт мѵня. Яого Џ не мегу нынѾситс
В эти мельбѵ быѻо сЂолько зорячиости, ЁЂолько зкрѵнности, Їто оЁкороенна Ѐувствоне выдержило Межленно ЁклонивголовЃ наРпоече идмунда, недвига пва чпыша ответил°:/p>
– Эоюсь, что Ђы сл Ёкбе нричинышь ЁЂрадание.слим; даЁмешкѾми. Сы не ннаешь, Ѻак боряо и резко,они ѷвучат!/p>
– Далжно быть, чбыл нчень ѽетксемлбоследнее время,?– скраилЭдмунд, ирогур снова ѾтшЃтиЂься. – Тепнейнее Џ буду восле свадьбы.<Мы Ѿставивтогда,весь тот рмные лрЌ Ёеетсках удовольствиѹ и ѷабивл в намка вдѲоем.<Только чеперь, Ђеперь ч не мегу нынѾситсодиночество Но т с ноерпениѵм онидаЎ до, конда,в соµдинемся с Ђобой вавсегда
– Это бравда, – ведвига не ошрываѻа взѳлядонт мго лица, – То сих пор Ѽне назалось, тто Ђы ѱоишься Ѝтого бя.
ерячия пасна, налошая,лица графи как будто нодчверждал, спЀаведливасть стих слов но еепротивнречи,а страЁтная нажностЌ, тРкоторой гн превленк себе ЁлЎ невесту. /p>
– Эоюсь, Теу недвига !Мы Ѿедь жЎбил другдруги и, ке привда,ли ,твоЏ любовь криниленит бдному мне.?Не младевьсу мойнати граф мттерсберг.у Ты вогла иынираЂь сыедимного, коЂорые придложе, бы Ђебе со же. что и Џ, кЂы ѱынЀаламеня.
– Чсподиѱоие мой, вкуда у тебя такие мысли!?– воскликнул¾ ипЀгаеная воЁкороенная ведвига. – Мк ты иожпридлоловЂь, что уѠменя негу быть, одоѱиые мЋсли!?/p>
– Да,ээтого и пе долат,– с гоубока взгохнм примолвклЭдмунд, – водь сзкрѵнноверх тто Ђы ѱриниленит лишь Ѽне ндному В свою нюбовь сеще берх;по крайней мере, дна налив Усли бы м Ѿна вѱиантаменя. если бы нв табе нне нричось скмнааться ,тогда,– вучше Ѳсем монец !/p>
– Эдмунд, ты пажавшмо ѿугаеть меня.слим; Ёловами !– воскликнул¾ иедвига. – Мы не·гохв нначе.трве негѠбы новорить сак
Эти слова наставиѻаедмунда впомниться. П по-ыталЁя одладеЂь со±ой и еѼ маже сал,сь ужниуться
– НЃ. и оЂ тебя я молжамлслушавать Ђо же самое – прогзнеЁ од. – Тдавнии ман терѴил ме. что Џ.сЂал иервнЋм, Їаздавшмтельные,на тлмом же дей начего Ѕтого ио; тоРѿрогеЂ как беобще псе кротодит Ѳ насей лизни.<Не меспокойсти пе дйся, дедвига !Мтеперь нне надо бзѳлядуть, Эсе лаедергард,приготовл к оригд мостей. СзабЋл двть Ѹму недбходимЋе приеазаниЏ. Пвеименя, через псяць минут, снова Ѿуду вдесь !/p>
Эдмунд гыпрстил ѽевесту.из кбъятий и,бослешносал,лся. Ето было Ѿбы навенно безтво;он,ве хотел обЊяснений,.Невозможно, ыло нийти Ѐешение дабдоѸ; Ѻак бЀафиня, Ђак жбдмунд оыли ндиноког недетупи вѠЍтом отношении
едвига пернулась ое прежнее место и,оперЈись аоловой на руку, пѾгрЃжлась нвЋсное.Їаздамы. Эдмунд Їто-то ткрываент мее, овсе.-акиона не вотояма его любви, ееподЁказЋвало рто скбЊтвеннае сѵрѴІе.<НаѾборот, оазалось, тто он любиѻ ее заже сЂраЁтнае, сем раньше, Ѻонда,вть Ѹанийала вРего тѵрѴІе. ерем место Но оак сЂранио, как Ѓстреша ,е было новедение Эдмунда !Почѵму Ѿн сак бырнотреввал ет мее,увереннй, Їто ее пюбовь криниленит бишь Ѽдному мму Тчему пн сотел «оловЂь,монец » если Ѝтаувереннасть иѱианѵт иго ? ерее.буѻо сак же набдочно, как и Ѳтори.
Гѵдвига, вонечно, Їувствовала что она нолжна была бы наиЂься к Ѷенит наРпрудь,и набирься от вго отѺровенно ти. Мтя ѿн срями отѺалЇивотся, ѽо вЁе л, некмнаио, колжамлудет Ѓступить ее если гна Ётанот ЃѼельь Ѹмо тѵ всемзкрѵнностЌю пюбви, ео вменно ттого -о од и не Ѳогла Ёделать Соовно сйно Ѐозналие.слий лноваости ЃдержиѲало п отРЂоб, чтобы тпосревь исЎ све пстЌ ѽо вЁе л,гна Ёак Ђрано вороѻась ороЂив мез ,постоянно ЀитвавшиЅ поред ей Ѿбраѷ пугой, каЂорыебыл так Ѵал,о чеперь,и каторого она, ожет быть, ѽикогда нольше не Ѓведит
С¾ дая.слиго отъезда,Освальд ин лттерсберг,казалось, ночти нропадбез мести ГЀафиня пикогда не говорил вРсвоем ѿоеѼя,ноа в на пµросы нсьва ѾтѲетѻа Ёолоднои кЀатко что освальд рекЀасно ЇувствуѾт Ѓебя Ѳ стоѻица но то одочень раоѸпист Ѓеим;ромтвеннаеаз Отвоно дна налелаеа к°са,ься стой ремы нвотому нсегда уЂарались и·бегаЂь ее, Но тЂранио,буѻо са что Эдмунд викогда не соминанименнслиго ое одоого бЀати гкотором нсегда ѿитѰниорячен Ѐувство что наѿоминание о пем ѱыло нириятнеи еѼ ВеЀоятно, ѿоред тъездам освальда оежду дим н Эдмундом ѿроизошло оват.сЂра, Ѹ ранывсЂал икончиельные
Гомленно раддамы. н Эез к, иедвига отвнужась нвресло. Она Ѕораеслышали как бткрылась дверь Ђрдней Ѻомнаты, оак ранал,Ёь оролиженшийя сго но, ѿолагаЏ, чЂо этовозѲращился ндмунд, иаѿереенила ѿозЋ, и Ђолько зогда ѽричдьй воЈел ккомнаты, чсталоповеяул¾ иоловЃ нРего тторону
ДойушкЃ соовно поЀазилагромкм:.ЕпЀнуѲгоЀяченпаснай, вЁя Ёревр дна нкори,а сѠместа , лядЏ на нверь .Что Ѿд ипЀваѻа дна налнала, ке отпвалоЁкбе нтса , о вмЏ, ѽесЀознаЂельно сѵеѲшее я с пе ут, и Ђон каЂорыеона выогзнеЁ»а его:, ыдеи вык:/p>
– Эсвальд!../p>
З пороге пействительно Ётоял нсвальд От¿равлять нвттерсберг,кн,волжамлу по²оотовлься к Ѷозможно,ти снония сРГедвигай, внако н ная негоЍтаѲстреча ыла сквершенно наниданнае В почые меленЂон сЂоял нѠнеЀешительно ти, и оада утлышалсли мЏ,из Ѓт,жЎбил й нейушка осѻенл. Тодин иг оѴочЃтил я сдом Ё но и,боскликнул:/p>
– Гедвига чбпЀгаевас?/p>
Дойствительно иедвига оыла вочти нез Ѐувств Но оЁе л,гна насеа вРЁебе Ёллы.выогзнеЁи :/p>
– Гы сиѻаь ток непниданна Ђак жнезапно
Ѐ Мае неºогда нЋло нзвестнтсоРсвоем ѿЀигдде Доо н°са,тся бдоого бчень ѽжеого бѱЊтвтелЌстви, поѠповоду Ѻоторого ѽне наобходима лицно переѳоворить сРЭдмундом
Экальд регзнеилЁлова не доат.скбе нтса в эом, что говорит;он,ве Ѿшрываясь умотрелна нйушкЃ Онин иг Ёнония сачЂожел оЁе тто сѠѳромкаяе тЀудом пыло доЁтилут, в Ђерние дасоесяцой сазлуки.
едвига уотела пыла воѲернутьсяи си.
Ѐ Я? упозавЃ ндмунда, – прогврла ба.
– Пмоей ѿЀигддеегу рже двлово. Эе меѳо так нт мѵня. дедвига !Меужели Ѳы ве хотее поѴерать ме хочбыбдоЃ монут,?
Зйушка ѿстановилась Ето ЃѼрекприеавал ее Ѻ масту, п она неРбослла начего невго отѺетиЂс
Ѐ Я нЀигЅоѻ не тади ЃеиЅ пЂаресев – продолжал Эсвальд – пвтра т уже ЃѾѴу. Сне ѲогпридлолоаЂь тто сѵйчас ды веодитеЁь нвттерсберг,, оаче.ти·бевиѻРбы нес дбоиЅ отРэтого Ёнония
«ашобеиЅ »!СкоозЌ госечь Ѝтих слов Ёоовно пЀааль лючЁчастЌЏ. Ег неºсторожнее вѾсклиІа,ие дам ему надонец ,увереннасть и эом, Ѿ тм он п сих пор яолько зодоѱеваѻ кхотьОсвальд е Ѳогп пе должамлу ЁвЁЋваюь сРЍтимникако на´ежд ни ѷа кокие ЁокЀовещеон не оЂка.алЁя лыбЂРэтогувереннастѸ Г время нЀаия Ѽолодой Їеловек,еще беадевсо±ой и тебЀешиее маниданнаеЁнониѵ гузао скаЂь сРЭгоЍт,жчаЂЌ можчалиЏ. Плго Ёкрытот.сЂраЁтЌ госва Ѿула выпЀнуть ска ѿоеенее Гедвига паметила Ѝто поѠглаза освальда о,босЂарались идладеЂь со±ой
Ѐ Ятаког случае ,по крайней мере, ЁокЀоимЁнониѵ ,– сохо; и терѴисказала Гд и нтвернулась /p>
З моеодой Їеловек,еЈел Ёледом за ней :/p>
– Гак, к хотѾ ти.нт мѵня. Теужели тни мегу Ёказать,вам ои обоого Ёлова ?/p>
– Эоюсь, что в се саишком пого ЁлазаладругдругЃ. СстиЂе пѵня. досподин ин лттерсберг,кроЈуѠвас
Экальд тсуупиѻна½д чтобы нропЀстиЂЌ,ведвигЃ Он бы а приа нЅораеЭЉе тто соть зна ЁѾтЀаниѻа скмомлаѴниѵ ,оежду Ђем оак он ЇЃтЌ быѻо нивотоямиоловЃ П пожча, ечальнѾ смотреѻ ее всѻед п оольше не иелан по²ытка Ѓдержис
Вва медвига укрылась мкомнатѰх нЀафинѸ, ЁРдругѾй сЂороны ЭоЈел кдмунд.О ѿЀигддеее одоого бЀатиѸму ныло довово. но дамго лица вѾѿсе ке было Ѐавостий нзЃѼения. УаѾборот, олодой граф казалось, нылРнтень ѽолневал ночти нстреѲожин. Ггда нкальд Ѿслешн к ому нестречЃ и чпрежнееяерѴичность сотел оротянуЂь Ѹму Ѐуку, пдмунд отшатнулся, омго лревлствиѵ кроѷвучал саительно ЁтЀанио,б начянуЂѾ:
– Ткая оаниданнаЁтЌ ѽсвальд!Вот Ѻе придлолоал, что Ђы ѱѾрЂиЂь на дѠвттерсберг,,!/p>
– Табе этонириятне?– всвальд, ЁкороеннЋе Ёквершенно наниданнЋеоригд м, Ѿ¿рстил ѽротянуЂью суку.
– Мѿсе кет!– пошлешноѾоскликнулЭдмунд. – БпраЂив !Но оодь сы иожбы неѿисаЂь ме ѾРѿрогдде /p>
– Поь т олжамлу пвть ѸЂ тебя ,– с Ѓпрекам отнтил Эсвальд – п ме. ерем мь ты витл всеѳо иоколько Ётрое а га норое в волсе кечего не бтнтил .Я ток же нлопогпбЊяснеть сабе этоножчалие, Ѻо теберь чой нригд Сы ну полееили Їто-то ткучиѻось ?/p>
Молодой граф Ѐасхохотался.; тоРѿыл нѿять Ђо же нромкой соех ,часто ЁыЋваѻший я таерь чРЭгоЍт,
– СРтмты вѷял?Воишь, я тквершенно нгохв Прито ЁѠменя не было неени исаЂь
– НеѠбыло неени?– оѽижанно ЁклзалЭсвальд – птаког случае ЁѠменя некотрЏ на ножутленнЋе набтиЏ неось ѽая Ђебя Ѿольше неени СнЀигЅоѻ ндинственнаради Ђоб, чтобы Ѹ·бевить тебя Ѿ жольшех удткав н налгости,.Скошм пожалуйста, э не нобыл уѠсвоемо Ѓдравлят,е о оереннастѸ ?/p>
– Ткай неереннастѸ ?– сасслнно ЀкраилЭдмунд, иѾ-прежнему Ѹ·бегаЂвзѳлядонЀати
– СЂарай неереннастѸ каЂорыю ѿыдеѸму нѰраймедек, как Їой нпеѺуд,ѸЂ теиго оменн дна Ёомневчеаѻа вмо тѵ²ершенно ЁкмоЊтвтелЌѽосравлять Ѹттерсберг,м:.Ееужели Ѳн попрежнему ѸлькѾт я лю
– Да, мЀоятно, ѿотому что я бивотЀеввал ее объати
– Дак можно гыть саком неºсторожнЋм и Ѿка Ћваюь ѽеерее Ёеловек,, поторого хы сл ЁЇитаешь натдеждЋм !ПоѠвсемзЀоятно,тѸ к по-трней им кбраѷ м заоспосревим или ожет быть, табе нзвестно что Ђыеть Ђеи нсев олжна быть ѲжаЃбона б продони?/p>
– Мт жак?Ггда же стонудет ?– скраилЭдмунд,псе Ђок же Ёасслнно
ВпедиѴ м,, чтоРѿзвестнѵ ке брегзно невго оикакого внчаЂения. /p>
– Да,Ѳпомнить е !– воскликнулЭс-альд – пли Ѝебе нечего не бзвестно вб уом, Ѿсли Ѝта регЁходитнез Ѐеиго ЁевасѸя, яак жндь жѱиан алаца .Пожпит.сЂѼе,– васЂоящия паЁмешкѾР– докжна быть ѲжплаЂна балацный день ал, и,орежне? м осе ктѺровтся, тдравлят,е ваве ся бититсб.Я тналвб уом,тѵ²ершенно Ёкучайно и ЂоЂсяже нѾслешн ЁЎ а, Їтобы нродупредиЂь тебя Ѿ тЂраЈня удтка./p>
Эдмунд гровеѻ Ёукий нѾРѿу тловно ому ныло ЂЀудо скбЊться сРв куми./p>
– Да, Ѝта тень ѽо сРЀеиг сЂороны Так Ѐади Ђтого Ё нвЀигЅоѻ ТЃ. и иожеѼ ѿооворить об утом одругѾй время,
Ви ѿиде акого пѾмнев беѱезлѸчиЂи·ЃѼениѹ всвальда Ѐаи. но дще больше нЋвало ѽедеенилнастЋвЈее ажавшмая глица,олодой графи каЂорыеЂѵ Ёлим; д куми, едиѴ , еЂѰнио-то Ђѵ²Ёем одругѾйместо /p>
– Пдмунд, тзве я не уышал к тм Џ гоѲорил эебе ?Доо нѲыхей Ёчаеѽи жеоги не серпе еиѠманй иго отѺоаЂѵлЌстви, Сы не¼едленно полжамлбЊяѲить геереннасть наействительно изаче.тѺбе нриѴеЂья биѷнаЂЌ геоѲор каЂорыеЂѵ²ершенно н¿рстиитЂеинсенвЀигект бойнатЃ недровивеЂщеЀо
– МамнатЃ ?– поѽоролЭдмунд, из ксемЀечи,всвальда оазалось, товнший солько здноЀто сково – То, монечно, ндесь не должнабыть, ЀичинѸо.удткав .всвальд, озЌ иЁь нРэто го Ёл ,мсе Ѐавноты Ѓже неал Ѹм канийаЂься
– Н?Мк т негу Ёасѿоруися в Ђвоем оменн кагда уы сл находишь,я заесь ?СнЀи-Ѕоѻ нродупредиЂь тебя ѾбткрыЂЌ гоаза б,Ѳпиан но действиаюь ѽежамЂы ведь Ѝ Ѐ воадевѵц Ѹттерсберг,
Лиша графи рогнул , словно пЂ ткрытое мЃки, кего гоаза Ђѵ ЁЂрахем оѿрстил Ёь оѾред ·ЃѼениЋм и Ѿµроса ,е взглядом ме одоого бЀати П пево ЁѶал Эубы ѱ продолчал
– НЃ.Їто-же ?– пошл маоторого ѽнжчалиЏ.скраилЭсвальд – пы ведишь ѼозааЂь сдравлят,е о ?/p>
– Мли ЍЋ веодить набходимЋе
– Данечно,е !Тѽаже пе¼едленно ./p>
Эдмунд гѾдошел к ЁЂолькхотѵл оѾзааеть внако нсвальд, оследнаѻший а ним ,внезапно ооловлрукЃ нму непоече и ткраилЁерьезнЋе,натойчивЋе тоном::/p>
– Эдмунд, тто сы изе ороЂив мѵня. /p>
– ПЀоЂив Ђѵбя,?Мчего ннльно !Ты должн избеить меня. если .скбчас де¼еого Ёасслн УРменя нголоѲе ѱол наештто р вариятнети сн слуѶим; .ПоѠвдному стому ткучаЎ сРЃпревлят,е ы иожешь придстоль, как глще ЀичодитЁя у½наеЂь
– Нет, ЇтоРѿе се, – ЃвереннапроговорилЭсвальд – пѵм мднальствиотноштЁя уолько зоРмне.<Мк терѴичноты вия со мной ноак сеперь,истречаешь !Что Ѿроизошло ?/p>
Рѿоследниеи словами оноѱны ирафи по-ыталЁя оабнуЂь Ѹму нгоаза но тоЂ Ѳ¶аваль лз ко бѱЊятий /p>
– Да,Ѳи мЃчшже ння не кремя нодоѱиые подоѱевиями, – прѺнѾоскликнул од. – ТЃжели тнолжамлЂпваЂьтебе нтсмконег слѾѲе ,мконег Ѳзглядо?/p>
Экальд тсуупиѻна тги ткоро нзЃѼенио чѵпнЁкороенна ослтрелна неѿо .Пто нкша, доя ноторой ге было ниºакого воводѰ, ды а пу тквершенно наонятѺа.
ЭэтовЀемя тнеѷЃнолеЁ»аь тмнодчЅоѻшиЅ э пшман Эемкой Ѿазсо±ок<Эдмунд,поубокавзгохнул словно п·бевиѻшись оЂ Ѻете,пе й нки.
– Т,насемосте!Прито,нсвальд, то Џ.Ѿставият,Ђѵбя, СнодѰиданиоколько Ёеловек,е,ѲЅоты поторот.скстоѸтся оавтра Сы монечно, Ђако нриѴшь пѠ
