Прочитайте онлайн По прочтении сжечь | 26 августа
Салон красоты был уже закрыт. Отдельных клиенток впускали только через террасу в той половине дома, где проживала Рут Кюн, хозяйка одного из лучших в Гонолулу косметических кабинетов. Этим ходом могли пользоваться только самые почетные клиентки.
В приемной сидели три дамы. Перед ними на лакированном столике стояли бокалы с ананасным соком и тарелочки с солеными земляными орехами. Дамы ждали вызова в соседнюю комнату — вход в нее закрывала китайская ширма с золотым шитьем.
— Я рада, что Эрни наконец-то переведут с этой галоши, — произнесла важная горбоносая дама, похожая на верблюда. — И именно на то самое судно, как предсказал хиромант.
Дама оглянула собеседниц, но они не откликнулись. Очевидно, потрясающая история с переводом ее сына на другой корабль уже была известна всему Гавайскому архипелагу.
Не дождавшись вопросов, горбоносая вынуждена была сама прервать паузу:
— Я рада, но в то же время боюсь, что надолго расстанусь с моим мальчиком…
Ее длиннолицая соседка с тойтерьером на коленях изобразила удивление:
— Почему? Уезжаете отсюда?
Выдержав паузу, горбоносая ответила:
— Нет. «Лексингтон» уйдет, кажется, на Мидуэй. В ноябре.
Полная дама, курившая сигарету, сказала:
— Не надо убиваться преждевременно. Марджори тоже боялась, что ее муж окажется в подчинении у своего дядюшки, но все кончилось благополучно.
— Она имела право ужасаться, — заметила длиннолицая. — Дядя Рональда — знаменитый на весь американский флот людоед — питается жаренными в сухарях лейтенантами.
Из-за ширмы показалась высокая белокурая женщина с массивным бюстом — Рут Кюн, хозяйка салона. При виде тойтерьера она вытянула губы и наклонилась к нему, заскрипев корсетом. Песик лизнул ее в щеку. Рут сказала с легким немецким акцентом владелице песика:
— Вам этот цвет бровей очень идет. Подчеркивает цвет лица.
— Посмотрим, как оценит это мой магараджа, — ответила длиннолицая. — Он очень строгий критик.
— Муж — это еще не так важно, — вставила горбоносая. — Надо, чтобы нравилось другим раджам. Когда вернется ваш тиран?
— В следующую среду.
Рут стала почесывать песика за ухом. Дамы заговорили о вчерашнем событии в парке Моаналуа, где знатный турист из Европы, испанский маркиз, застал свою супругу со старшим артиллеристом с «Аризона» в положении, не требующем пояснений, и подал жалобу командующему тихоокеанским флотом. Затем стали говорить о капитане третьего ранга Риччи, на которого вдруг свалилось наследство от тети в Каире. По слухам, тетушка нажила состояние не совсем приличным путем. У Риччи состоялась отчаянная пьянка, кончившаяся тем, что два офицера морской пехоты решили взобраться на крышу башни Алоха — их сняли с третьего этажа.
Беседу прервали вышедшие из-за ширмы массажистки — они пригласили клиенток. Рут чмокнула песика в носик и прошла к себе.
В столовой сидел ее отец — Бернард Кюн, крупный мужчина с серебристой шевелюрой. Рут поцеловала его в щеку и вопросительно подняла брови.
— Я пришел, Рутхен, без предупреждения, — Бернард погладил дочь по руке. — Экстраординарные обстоятельства. Сейчас сюда приедет на минутку один джентльмен…
Рут сдвинула брови и покачала головой:
— Так не годится…
— Не беспокойся, деточка. Это местный японский генеральный консул Кита. Ему надо срочно поговорить со мной, а в обычном месте сегодня нельзя. Насчет слежки не бойся. Он заедет сюда только в том случае, если убедится, что за ним нет хвоста.
— Все равно — очень рискованно.
— Не волнуйся. — Он улыбнулся. — Как дела с сестрой полковника Флинта?
— Завтра повезу ее смотреть рыб.
— В аквариум?
— Нет, на туристском пароходе со стеклянным дном. Потом меня пригласят к Флинтам на партию маджонга.
— Что нового?
— Ничего особенного. Капитан второго ранга Кристофер, по-видимому, получит назначение в Сан-Диего, а «Лексингтон» в ноябре направится на Мидуэй, только что слышала.
— Кто сказал?
— Мать лейтенанта Юстеса, который переведен на авианосец с минного заградителя «Оглала».
Кюн хмыкнул:
— Это очень интересно. Значит, оба авианосца — «Лексингтон» и «Энтерпрайз» — уйдут отсюда. Но это надо проверить как следует.
— Кстати, миссис Вандергрифт говорит, что ее муж не будет назначен к своему дяде — вице-адмиралу Лесли. А тот находится на Филиппинах.
— Вандергрифт плавает на «Хелене»?
— Нет, на миноносце «Кэссин».
Раздался тихий звонок. Рут вышла из комнаты и через минуту вернулась вместе с японцем — худощавым, с резко выпирающими скулами, очень подвижным. Рут предложила ему кофе, но он помахал рукой перед носом. Она неслышно выскользнула из комнаты.
— Беспрерывное наблюдение за рейдом начнем через две недели, — быстро заговорил японец. — А до этого надо будет срочно подготовить те посты, о которых мы говорили. Как дела у вас?
— Вполне нормально. — Кюн взял карандаш и набросал на бумажной салфетке план. — Посты учредим здесь и на возвышенности Вайанаэ, оттуда просматривается вся гавань.
— А в Калама?
— Скоро будет готово. В Раникае уже есть.
— А на Мауи?
— Пункт между Ровакула и Балеакала подготовлен.
Кита удовлетворенно хмыкнул:
— Особенно важен пост на Мауи. Там надежный человек?
— Родственник моей жены, немец. Он врач санатория в Кура.
— Устройте так, чтобы с ним мог держать прямую связь Нисина. Тот самый, которого вы видели в прошлый раз.
— Помню. — Кюн улыбнулся. — Хорошо, что он похож на гавайца.
— Вот его запасной телефон. Но по нему надо говорить только кодом. Встречаться с ним можно у китайца-ювелира на Кинг-стрит.
Кита написал номер телефона и адрес на бумажной салфетке. Кюн прочитал, вынул зажигалку и сжег бумажку в блюдце, затем аккуратно размял пепел кончиком карандаша.
— Вас привез сюда Нисина? — спросил Кюн.
— Нет. На нашей машине в таких случаях ездить рискованно. Я приехал на такси. Шофер — японец, мой человек.
Кита встал. Кюн провел его по коридорчику и открыл дверь на террасу. Кита подошел к машине, стоявшей на другой стороне Калакауа-авеню под пальмами.
Как только машина двинулась, он спросил у шофера:
— Что сказал Нисина?
— Он связался с капитан-лейтенантом Идэ, и тот ждет вас сейчас на горной дороге около виллы Эспинозы за скалой, — четко отрапортовал шофер. — Нисина просил иметь в виду, что с прошлой недели около банановой фермы установлен новый пост военной полиции.
— Идэ хорошо прикрыт?
— Очень хорошо. Он из Вашингтона проехал прямо в Мексику, достал там мексиканский паспорт на имя Доминго Акино и, приехав сюда, устроился на ананасной плантации. Мексиканец японского происхождения.
Кита ударил себя кулаком по колену:
— Вот так они всегда делают. Держали от меня в строжайшем секрете, но потом увидели, что дело хлопотное, и подкинули мне. Хлопоты мои, заслуги их.
— Нисина сказал, что Идэ приказано работать самостоятельно, но он будет держать связь с вами.
Кита сердито дернул головой:
— Значит, будет лезть в мои дела. И мешать…
Проехав мимо пляжа Вайкики, они домчались до подножия Макапуу, затем повернули обратно и по горной дороге поехали в сторону университетского поселка. На море виднелись огни проходивших пароходов. Со стороны острова Кауаи летел самолет с зеленым и красным огоньками. Оставив позади коттеджи профессоров, машина пошла вверх — в сторону Нууану-Пали. Кита приказал потушить фары.
Они проехали мимо опытного сада с ореховыми деревьями и плантации сахарного тростника, огороженной колючей проволокой, и остановились у скалы, выступающей на дорогу. Из зарослей папоротника вышел человек. Шофер открыл дверцу, человек проскользнул в машину и, сев рядом с Кита, показал головой на шофера. Кита сказал:
— Мой связной, он в курсе всего.
Человек поклонился и назвал себя:
— Доминго Акино. Идэ.
Кита ответил поклоном:
— Мне сообщил о вас Нисина. Связь будем держать через него.
Идэ откашлялся в руку и подчеркнуто вежливо сказал:
— Мы будем держать прямую связь. Это санкционировано.
Кита запротестовал:
— Это не совсем удобно. Такие встречи сопряжены с огромным риском.
— Ваши опасения понятны, но все равно мы должны встречаться лично. Не ночью, не так таинственно, как сегодня. Из Японии будут приходить в адрес генконсульства письма от моей матери. Переписка будет касаться ее переезда сюда — это мой личный код. Я стану сам получать письма. Вряд ли американские контрразведчики заподозрят человека, который совершенно открыто среди бела дня будет приходить к вам за письмами, присылаемыми обычной почтой. Предельная хитрость — это отсутствие всякой хитрости.
Кита сердито промычал:
— Если они начнут подозревать, я сейчас же прерву связь с вами.
Идэ пропустил эти слова мимо ушей.
— Значит, я буду ходить к вам. А они следят за вами?
— За генконсульством?
— 3а всеми, и особенно за вами.
— Мы приняли кое-какие меры. Один секретарь-практикант делает все, чтобы подогревать интерес к себе.
– Мне сказали в Токио, что вам удалось завербовать крупного джимена, чуть ли не самого Шиверса. Кажется, так зовут начальника местного отдела Эф-Би-Ай?
Кита фыркнул:
— Скоро на Гиндзе будут болтать, что я завербовал государственного секретаря Хэлла.
Идэ тихо сказал:
— Когда я работал в Шанхае, еще до начала войны с китайцами, нам удалось обработать двух европейцев, работавших в полиции сеттльмента. А потом оказалось, что они были подставлены к нам и дурачили нас.
— Значит, зона вашей деятельности… — начал Кита, но Идэ с вежливым поклоном перебил его:
— Ваша работа мне известна. Я не буду мешать вам, мы не будем дублировать друг друга. — Идэ посмотрел в окошко машины. — Поверните назад, я скоро выйду. Мне хотелось бы попросить вас составить список японцев, местных уроженцев, которых можно будет использовать. И не только жителей Оаху, но и других островов. В первую же очередь японцев, проживающих около аэродрома Канеохэ и Соленого озера…
— Директивы по работе, — прервал его Кита, — я получаю по соответствующей линии. А ваши…
Идэ повторил:
— Прошу составить список. Через некоторое время дипкурьер доставит вам нужные распоряжения. И еще прошу. К дочери хозяйки плантации, где я работаю, на днях приезжала одна японка. Недавно я ехал с ней на пароходе из Иокогамы. Судя по всему, она имеет широкий круг знакомств среди американцев и может пригодиться нам. И внешние данные подходящие.
— Как ее зовут?
— На пароходе она называла себя Хаями Марико. Слышали о ней?
— Нет. — Кита повернулся к шоферу: — Абэ, тебе известна такая?
Шофер уклончиво ответил:
— Наверное, кто-нибудь знает.
Идэ продолжал:
— Я хотел бы познакомиться с ней через кого-нибудь. С вашей помощью. Но сперва прошу собрать о ней сведения. Буду надеяться…
Посмотрев в окошко, Кита быстро сказал:
— Вылезайте здесь. За поворотом заправочная станция и казарма, там не показывайтесь. — Он поклонился и сердито буркнул: — Берегите себя.
— Прошу извинить за хлопоты, которые я вам доставляю, — учтиво ответил Идэ. — Берегите себя.
Как только машина замедлила ход, Идэ поклонился и выскочил. Машина помчалась в гору — внизу, направо от дороги, показалось море.
— Он будет здорово мешать мне, — Кита цокнул языком, — довольно бесцеремонный господин. Наверное, потребует, чтобы ему передали Нисина или еще кого-нибудь. И не нравится мне вся эта история с мексиканским паспортом. Может с треском провалиться.
— Но он опытный, — заметил Абэ, — работал в Шанхае. Нисина сказал…
— Здесь не Шанхай, болван! — крикнул Кита. — Там на рейде стояли наши линкоры. Никакого риска. Там мог работать любой идиот. — После короткой паузы Кита сказал: — Наверное, придется отдать тебя этому Идэ.
Абэ повернулся к Кита и жалобно протянул:
— Лучше кого-нибудь другого…
— Будешь выполнять только отдельные его поручения. Но ни слова ему о моей работе, слышишь? О том, из какой истории я тебя вытащил, никому не скажу. Понял?
Абэ молча кивнул головой. Кита ткнул его кулаком в плечо:
— Если сболтнешь что-нибудь, выдам с потрохами Баллиганту. Он тебя в два счета пошлет на горячий стул.
— Не скажу ничего.
— И особенно насчет того, что я встречаюсь с Баллигантом. Держать рот на замке. Понял?
Абэ хмыкнул и поклонился.
На всякий случай Кита решил немножко покружить. Машина еще раз объехала вокруг горы Тантал, затем промчалась по восточному берегу до храма мормонов и, повернув обратно, направилась по дороге через Куурау в город. Никакой слежки не было замечено. Когда стали спускаться вниз к городу, Абэ сказал:
— А я знаю эту Хаями Марико. Она училась с моей сестрой в одной школе. А сейчас Марико студентка-медичка.
— Напиши об этом, — приказал Кита.
— В последнее время она часто приходит в аптеку на нашей улице. Кажется, покупает лечебные травы для своей бабушки.
— Чья аптека?
— Корейца Ан Гван Су на Маунакеа-стрит.
— Напиши обо всем и принеси мне завтра утром.
