Прочитайте онлайн Султан и его гарем | XVIIIПобеда

XVIII

Победа

Сади и Зора оставили поле битвы, где в честном бою пали сыновья эмира. Они быстро поскакали к открытой равнине, узнав от молодого пастуха о неприятельских силах, приближавшихся туда, по-видимому, с целью окружить их и взять в плен.

– Боюсь, что тшауш со своим отрядом попался в руки бедуинов! – сказал Зора своему товарищу. – Он рискнул зайти слишком далеко!

– Коварные арабы заманили его к своему лагерю, – отвечал Сади, – должно быть, Кровавая Невеста уже там, иначе ее воины не могли бы выступить на помощь ее братьям.

– Прежде всего, надо нам пробраться в свой лагерь, – продолжал Зора, – все остальное сейчас неважно. Только бы нам соединиться со своими солдатами, а там мы уже одолеем врагов.

– Так, так, мой храбрый Зора-бей, надо спешить!

– Чем скорее мы разобьем врагов, тем раньше сможем победителями вернуться на родину!

– Знаю, что тебе не терпится вернуться в Стамбул!

– Я беспокоюсь за Рецию!

– А я думал, что тебя обворожила принцесса! Она тебя любит, Сади, и недурно было бы, если бы ты сделался пашой и женился на принцессе! Не возражай ничего, друг мой, – полушутя, полусерьезно сказал Зора. – Не следует отталкивать от себя счастье, если оно случайно выпадает нам на долю. Оно и без того только раз в жизни улыбается человеку! Если он им вовремя не воспользуется, то потеряет его навсегда и всю жизнь будет в этом раскаиваться. Будь благоразумен, Сади, следуй голосу рассудка и не давай воли своим чувствам!

– Ты хорошо умеешь читать наставления другим! – сказал, смеясь, Сади. – Как идут твои дела с прекрасной англичанкой, а?

– То совсем другое дело, Сади. Она дипломат, и я чувствую большое желание по счастливом возвращении на родину избрать то же поприще! Ты же, напротив, намерен продолжать военную карьеру, и если достигнешь звания паши, как будет заманчиво для тебя жениться на принцессе! Поверь мне, гордость и честолюбие возрастают вместе с нашим возвышением. Теперь ты еще и не думаешь об этом, сегодня ты сомневаешься в справедливости моих слов, но придет время, когда ты на пути к славе будешь ослеплен честолюбием.

– Принцесса ко мне благосклонна, не думаешь ли ты, что я буду отрицать это?

– Короче говоря, она любит тебя!

– И это может быть, но между нами лежит такая глубокая пропасть, что нечего и думать об исполнении твоих пожеланий, друг мой!

– Пропасть эта в скором времени будет уничтожена! Вспомни о Нури-паше, о Эдхеме-паше, оба женаты на принцессах.

– Я не хотел бы быть на их месте.

– То опять-таки другое дело, Сади! Они не то, чем был бы ты, – не хозяева в своем доме. Но что там такое – видишь ты дым?

– Это пыль, друг мой! – отвечал Сади. – Облако пыли, поднятое скакунами наших врагов!

– Твоя правда, теперь я и сам это вижу, мы должны взять немного правее, чтобы, миновав их, добраться до своего лагеря. Мы потом, наверно, найдем их на тех горах, где мы давеча были!

– Мы должны держать вправо, – сказал Сади через несколько минут, когда они уже своротили немного в сторону от видневшегося вдали облака пыли, – но посмотри-ка сюда, Зора, и тут, кажется, тоже подымается вдали легкий туман.

– Клянусь бородой пророка, и это облако пыли!

– Если мы повернем еще правее, нам придется сделать круг!

– Это не поможет, Сади. Однако не можем же мы броситься в руки арабам, чтобы они окружили и уничтожили нас! Это было бы безумием. – Зора повернул немного правее, и Сади последовал за ним, хотя и с внутренним колебанием. Бедуины были близко и должны были увидеть их на голой песчаной равнине, местами только прерываемой холмами. Чтобы остаться незамеченными, офицеры должны были сделать дальний обход. Оба товарища слегка пришпорили лошадей, и верные животные с быстротой ветра понеслись по пустыне.

Вдруг Сади вздрогнул и остановил своего коня.

– Что такое? – спросил, подскочив к нему, Зора.

– Стой! – закричал Сади. – Посмотри-ка туда, – и он указал ему на другую сторону горизонта, и там вдали мало-помалу подымалось облако, а другие сбоку заметно увеличились.

– Мне кажется, мы окружены неприятелями, – мрачно сказал Зора, остановив лошадь. – Со всех сторон идут сюда небольшие отряды!

– В таком случае, нам ничего больше не остается, как, спрятавшись где-нибудь поблизости, ждать их приближения и затем, в самом удобном месте пробиться сквозь их ряды, – отвечал Сади. – Это единственная для нас возможность соединиться со своими солдатами!

– Они хотят отрезать нам дорогу, окружить нас и взять в плен. Спешимся, Сади! И кони и всадники должны лечь, если они увидят нас, прежде чем пойдут врассыпную, то нам придется сразиться со всеми, и тогда мы погибли!

Оба офицера проворно соскочили с лошадей.

– Пойдем вон туда, где буря нанесла песку наподобие окопа! – вскричал Сади и за узду отвел своего коня к означенному месту. – Ляжем за этот холм и будем караулить неприятеля. – Зора последовал за ним к нанесенному ветром песчаному холму, за которым со всех сторон окруженные неприятелями офицеры могли укрыться до тех пор, пока не высмотрят, с какой стороны удобнее пробиться сквозь неприятельские ряды.

Вместе с ними улеглись и лошади.

Оба офицера были теперь закрыты холмом, и мчавшийся вдали со всех сторон неприятель не мог их видеть.

Должно быть, отряды собрала Кровавая Невеста и сама предводительствовала ими, так как Сади вскоре заметил развевающееся по ветру знамя.

Чтобы не упустить офицеров из своих рук, арабы, как увидели теперь Сади и Зора, разделились на небольшие отряды, которые на некотором расстоянии друг от друга мчались к одному общему месту, где они и намерены были соединиться.

Каждый из отрядов, по-видимому, состоял из двадцати или тридцати воинов, и расстояние между ними было около четверти мили. Таким образом, ничто не могло ускользнуть от них, и Сади и Зора поняли, что они только чудом могут пробиться между этими отрядами.

Из своей засады они ясно видели направление отдельных неприятельских отрядов и при приближении их заметили, что отряд со знаменем остался далеко слева. Но два отряда все еще мчались прямо на них; но чем ближе приближались они, тем более становился между ними промежуток, издали казавшийся незначительным.

Вместе с тем возросла и надежда офицеров пробиться между отрядами.

Кругом, с семи сторон, приближались отдельные всадники бедуинов, и, возможно, было еще много других, которых из-за отдаленности не могли видеть Сади и Зора.

Отряды, которые с обеих сторон прямо шли на них, казались им наиболее удаленными друг от друга.

– Здесь мы должны пробиться, – решительно сказал Сади, – дадим им подойти на несколько сотен шагов, затем вскочим на лошадей и бросимся вперед! Враги с обеих сторон кинутся на нас. Мы выстрелим в ближайших, а там, пришпорив лошадей, ринемся вперед к нашему лагерю.

– Ты прав, Сади! – согласился Зора. – Кровавая Невеста собрала все свои силы и разделила их на отряды, чтобы тем вернее уничтожить нас; значит, ей удалось убежать от тшауша и его солдат.

– Тем лучше, друг мой, только бы нам проскочить и добраться до лагеря, там мы сможем подпустить Кровавую Невесту и все ее силы, чтобы сразиться с ними.

– Они подходят ближе – вот тот отряд, слева, на значительном расстояний движется от нас, другой, справа, тоже далеко, хотя и ближе первого, в ту сторону мы и должны броситься. Заряжено ли твое ружье?

– Да, и ружье, и оба пистолета.

– Мое тоже! – вполголоса сказал Сади. – Не надо упускать удобной минуты – раз, два, три – вперед! Да поможет нам Аллах!

Они проворно вскочили – между тем как неприятельские отряды с обеих сторон промчались мимо.

Они увидели и узнали обоих офицеров! Раздался дикий крик, бедуины бросились в погоню.

Сади и Зора, казалось, погибли, около сотни всадников бросились на них на двоих, каждый отряд состоял из пятидесяти человек.

Сади и Зора первые выстрелили из своих винтовок, затем перебросили ружья на плечи, так как некогда было заряжать их, и поскакали.

Беспорядочный шум поднялся со всех сторон, арабы помчались за ними. Гремели выстрелы, и пули свистели вокруг двух смелых всадников, пытавшихся пробиться сквозь окружавшие их неприятельские отряды.

Поднялась невыразимая суматоха, крики, выстрелы, ржание лошадей – все это слилось в какой-то беспорядочный гул. Притом же бедуины так поспешно бросились в погоню за турками, что следы их скрыли два столба пыли.

Когда они рассеялись, видно было, что арабы, пригнувшись к шеям лошадей, в своих белых развевающихся плащах, мчались все в одном направлении. Они боялись, что офицеры ускользнут от них.

Сади и Зоре удалось оторваться от бедуинов. Сзади их раздавались еще отдельные выстрелы, но пули не попадали в цель. Мало-помалу бедуины расстреляли все заряды, а заряжать им тоже было некогда – надо было догнать неприятеля, а у некоторых арабов были такие лошади, что с ними редко какая другая могла сравняться в быстроте и выносливости.

Эти-то всадники и пустились теперь в погоню. Сади и Зоре невозможно было ускользнуть от них, как бы ни гнали они своих лошадей.

Когда остальные арабы увидели, что шесть лошадей, известных всем как лучшие бегуны, помчались в погоню и через несколько минут уже далеко оставили за собой всех остальных, то раздались дикие крики радости. Оба офицера услышали их и увидели, что шесть бедуинов опередили других и приближались к ним.

– Они нас догоняют! – закричал Сади своему товарищу, ехавшему впереди. – Но им не захватить нас! С шестью бедуинами мы справимся, если дело дойдет до рукопашной.

– Вперед! – отвечал Зора.

– Арабы все больше и больше отстают, и только шестеро быстро приближаются к нам. Пистолеты в руки, Сади. Каждому из нас надо сделать по два выстрела, и должно пасть по два врага, тогда останутся только два, а с ними мы живо справимся.

Сади горел нетерпением покончить со своими преследователями и выстрелил еще раньше, чем скомандовал Зора. Пуля сшибла одного араба с лошади.

– Ловко попал! – закричал Зора и тоже выстрелил, не остановив лошади, а только обернувшись на скаку.

Почти в то же время и Сади дал второй выстрел, и по какой-то странной случайности обе пули попали в одного.

– Как жаль! – воскликнул Сади. – Могли бы быть два.

Видя, как товарищи их пали, сраженные неприятельскими пулями, остальные четверо бедуинов проворно отскочили в разные стороны, заметив, что Зора снова прицелился в них.

Но Зора был меткий стрелок. Хотя он и не попал в того всадника, в которого метил, так как тот неожиданно рванул в сторону свою лошадь, но зато пуля ударила в лошадь, бедное животное сделало прыжок и грохнулось на землю, придавив ногу всаднику.

– И от этого мы избавились, – сказал Зора. – Осталось трое, с ними мы справимся, если они нас догонят.

– Остальные, кажется, бросили преследовать нас.

– Как видно, они рассылают во все стороны нарочных.

– Пусть они соединяются, – отвечал на это Сади, – потом не надо нам будет сгонять их.

Трое остальных арабов, увидя, что офицеры истратили все заряды, с удвоенной быстротой бросились за ними, им хотелось отомстить врагам за убитых.

Опасность все еще была велика для Сади и Зоры. Для защиты не было у них ничего, кроме ятаганов; нечего делать, надо было довольствоваться и этим.

Сади внезапно повернул лошадь и, взмахнув ятаганом, бросился на троих бедуинов.

Его примеру последовал и Зора. Копье было опасным оружием в руках сынов пустыни, лошади тоже повиновались любому знаку своего господина. Но ничто не могло противостоять безграничному мужеству обоих офицеров.

Нападение их было так быстро и неожиданно, что арабы невольно отступили.

Сади и Зора поспешили воспользоваться своим преимуществом. В то время как Сади был занят двумя, Зоре удалось ловким ударом повалить лошадь третьего, а бедуин без лошади – все равно что побежден. Хотя он ловко выскочил из седла, но выронил при этом копье.

Двумя прыжками Зора очутился возле Сади, теснимого бедуинами, и помог ему одолеть обоих врагов. Вскоре им удалось изрубить одного и сильно ранить другого, третий же, сброшенный с лошади, вскочил на лошадь одного из убитых и, не вступая в битву, бросился к своим товарищам.

– Вперед! Мы должны как можно скорей добраться до лагеря и немедленно вместе со всеми солдатами выступить против них. День этот еще не кончен! Надеюсь, что он будет славным днем нашей жизни! – воскликнул Сади.

– Тебе следует награда победителя! – отвечал Зора. – Принцесса была права, открыв в тебе талант и предсказав тебе блестящую будущность.

– Ни слова более, Зора, – перебил его Сади, – мы оба выдержали тяжелый день и сумели выйти из опасного боя живыми. Но бой еще не кончен.

– Мы можем отдохнуть минуту, – заметил Зора после небольшого молчания и медленно пустил своего взмыленного коня. – Кажется, в пылу битвы мы свернули с настоящей дороги.

– Солнце садится там, значит, ехать надо сюда, – сказал Сади.

– Видишь ли ты кругом возвышения?

– Нет, горизонт заволокло тучами.

– Мы или едем не по той дороге, или еще так далеко от лагеря, но раньше ночи нам до него не добраться. Однако молодой пастух полагал, что лагерь на расстоянии всего трех или четырех миль.

– Едем дальше, – предложил Сади.

– Лошади очень устали.

– Я думаю, мы с тобой, Зора, устали еще больше, однако не смеем и заикнуться об этом.

– Ну так едем, – согласился Зора.

– Будем держаться немного левее, – сказал немного спустя Сади, – кажется, в той стороне лежат холмы, полузакрытые фиолетовым паром.

– В этой пустыне гораздо легче, чем на море, сбиться с пути! – отвечал Зора.

– К ночи будет вдвое хуже!

– А мой желудок дьявольски пуст!

– Успокойся, – улыбнулся Сади, – в лагере мы найдем чем подкрепиться, – и он яркими красками стал рисовать своему товарищу все удовольствия хорошего обеда. Зора, смеясь, снова погнал коня.

– Ого, посмотри-ка туда! – закричал он наконец, как только последние лучи заходящего солнца засияли на горизонте. – Что там такое, друг мой?

– Помоги Аллах, чтобы оправдались твои слова, чтобы это были те холмы, за которыми лежит наш лагерь, – отвечал Зора. – Но теперь мне и самому кажется, что мы на верной тропе.

Они помчались далее, и чем ближе подъезжали они к горам, тем яснее видели, что они на пути к цели.

Наступила уже ночь, когда их окликнул часовой, и они увидели перед собой лагерь. Тшауш со своим отрядом не вернулся, наверно, они попали в руки Кровавой Невесты и стали жертвой ее дикой мести.

Пока оба офицера утоляли голод, солдаты готовились к выступлению.

Пушки снова были разобраны и навьючены на верблюдов. Войско выстроилось, приведя в порядок ружья и прихватив с собой провиант. Через полчаса солдаты сидели на конях.

Сади и Зора объявили своим воинам, что на этот раз надо одержать решительную победу, враги все собрались на равнине, и придется выдержать упорный бой.

Солдаты радостными криками отвечали своим смелым командирам. Зора и Сади стали во главе своих отрядов и оставили лагерь. Они решились разъединиться, чтобы с обеих сторон внезапно напасть на неприятеля.

Впрочем, они держались недалеко друг от друга, чтобы при внезапном нападении иметь возможность при первых же выстрелах немедленно соединиться.

Между тем Кровавая Невеста была в невыразимом бешенстве. Впервые слышала она, что все принятые ею меры остались тщетными и оба офицера падишаха все-таки ускользнули от нее, в то время как она уже твердо рассчитывала овладеть ими. Не было никакой надежды на успех дальнейшего преследования, и Солия решилась лучше отыскать сначала братьев и затем уже, соединившись с ними, продолжать военные действия против турецких войск. Каков же был ее ужас, когда она нашла обоих братьев убитыми.

Это еще сильнее взбесило Солию! В отчаянии бросилась она на трупы, которые печально обступили воины, затем вскочила и дрожащим голосом поклялась до тех пор не успокоиться, пока не истребит всех врагов или сама не падет в битве.

Арабы последовали ее призыву и столпились под знаменем Кровавой Невесты. Все клятвенно обещали или отомстить за смерть своих вождей, или пасть в сражении. Затем обоих воинов погребли на том самом месте, где нашла их Солия, и огромными камнями завалили их могилу. Так, среди пустыни упокоились рядом, головами к Мекке, оба брата Кровавой Невесты.

Совершив погребение, бедуины снова вскочили на коней. Солия развернула знамя, так как решилась немедленно вести своих воинов на врагов – победить или умереть. Ей не терпелось известием об окончательном уничтожении ненавистных врагов обрадовать престарелого отца, с одним старым слугой оставшегося в лагере, и этим смягчить печальную весть о смерти обоих сыновей.

Словно вихрь мчалась она во главе своих войск по направлению к неприятельскому лагерю.

Ей хотелось не только истребить войска падишаха, но и жестоко наказать те соседние племена, которые отказались помочь ей и тем нанесли оскорбление, которое Солия хотела непременно смыть кровью.

Неукротимая жажда мести руководила каждым ее шагом. Ненависть пересилила то чудное чувство, которое овладело ею при виде смелого неприятельского вождя, и она хотела видеть всех врагов мертвыми у своих ног.

И воины Кровавой Невесты были увлечены ее мужеством. Жажда брани томила их с той минуты, как они увидели трупы сыновей их эмира. До последнего человека, до последней капли крови решились они биться и теперь устремились за развевающимся по ветру знаменем Кровавой Невесты, которая впереди всех мчалась к неприятельскому лагерю. Как стая призраков, в белых развевающихся плащах, мчались бедуины, численностью своей превосходя силы, бывшие в распоряжении Сади и Зоры.

Солнце уже закатилось, и вечерняя мгла покрыла пустыню. На небе засияли первые звезды, и прохлада сменила удушливый дневной жар.

Но вот Солия внезапно вздрогнула: вдали она увидела какую-то двигающуюся в их сторону черную массу.

Это было турецкое войско.

Воины Кровавой Невесты тоже увидели приближающихся солдат падишаха.

Настала решительная минута. Солия велела своим воинам остановиться, дать врагам подойти поближе и затем внезапно броситься на них.

Такое внезапное нападение всегда приносило успех, это она не раз испытала. Тщетными оставались все попытки регулярных войск противостоять дикому натиску такой орды, искусно использующей вначале оружие, а затем свои длинные копья.

Бледный свет луны и звезд освещал равнину.

Ослепленная ненавистью, не владея настоящим военным опытом, она видела только приближавшегося неприятеля и не подозревала, что, бросившись вперед, в атаку, она увлекала своих воинов на смерть и на гибель.

Длинной шеренгой бросились за ней бедуины и в одну минуту далеко растянулись в обе стороны, чтобы, сомкнувшись, окружить неприятеля. Раздались выстрелы из длинных ружей бедуинов, а когда солдаты ответили им тем же, арабы с поднятыми копьями бросились на неприятеля.

Отрядом турецких войск командовал Сади. С невозмутимым спокойствием отдавал он приказания своим солдатам открыть сильный огонь по бедуинам.

Кровавая Невеста и ее воины были встречены градом пуль, многие из них полегли убитыми, но оставшиеся так же неудержимо стремились вперед.

Завязался горячий, отчаянный бой. В несколько минут сыны пустыни окружили отряд Сади и своими длинными копьями опустошали ряды солдат.

Бедуины были уже уверены в своей победе, бившаяся в передних рядах Кровавая Невеста заранее торжествовала, как вдруг битва неожиданно приняла другой оборот.

Вдали раздались звуки трубы.

Зора-бей по выстрелам определил начало боя и поспешил со своим отрядом на помощь Сади.

Чудесной музыкой прозвучали трубы для Сади, который сражался, как лев, и намерен был победить и без помощи Зоры. Но врагам давали большой перевес их оружие и хорошо выдрессированные лошади.

Неоспоримое искусство арабов владеть копьями непременно помогло бы им одержать победу, их было вдвое больше, чем отряд Сади, но, к счастью, раздавшиеся звуки труб воодушевили солдат.

С еще большим ожесточением бросились они за своим командиром на бедуинов.

В своей неукротимой злобе Солия не слыхала сигналов приближающихся врагов. Она даже не следила более за успехами своих воинов, раз убедившись в их перевесе. Глаза ее были прикованы к Сади, смелому неприятельскому вождю. До него она хотела добраться, чтобы сразиться с ним.

Это непреодолимое желание влекло ее вперед. С помощью ханджара она пробилась сквозь неприятельские ряды и увидела себя, наконец, у цели. Сади-бей мчался прямо на нее. В первую минуту он не узнал в ней Кровавую Невесту, так как, чтобы удобнее было сражаться, она передала знамя одному из своих воинов. Но страстный крик, вырвавшийся из груди ее, выдал в ней женщину. Несколькими прыжками коня он очутился перед ней.

– Сдайся мне со своими воинами! – закричал он. – Ты Кровавая Невеста!

– Нет, нет, никогда! – страстно воскликнула Солия, бросаясь на Сади.

– В таком случае ты погибла вместе со всем твоим племенем! – отвечал Сади. – Не хочешь иначе, так умри же!

Начался поединок. В схватке сошлись неукротимая злоба Солии и военное искусство Сади, который хотел живой захватить ее в свои руки.

Он должен был призвать на помощь всю свою ловкость, чтобы противостоять ее бешеному натиску. Словно богиня мести бросалась она на Сади.

Между ними шел кровавый турнир не на жизнь, а на смерть.

Во время поединка подоспел со своим отрядом Зора, и с этой минуты участь арабов была уже решена. Они были внезапно окружены вновь прибывшим неприятелем, но не хотели сдаваться.

Но вот одному из солдат Сади удалось овладеть знаменем, сокрушив ятаганом несшего его воина.

Арабы испугались – они искали Кровавую Невесту, но свет луны был слишком слаб, чтобы можно было видеть все, что происходило вокруг: знамя было потеряно, Кровавой Невесты нигде не было видно…

И все оставшиеся в живых бедуины бросили оружие, когда Зора снова потребовал сдаться.

В ту же минуту Сади, все еще сражавшемуся с Солией, удалось наконец обезоружить свою противницу, ранив ее в правую руку.

– Убей меня! – закричала Кровавая Невеста. – За мою голову назначена награда! Убей же меня!

– Нет, – отвечал Сади, – ты должна живой попасть мне в руки. Сдавайся же!

– Нет, никогда! – вскричала Солия и хотела левой рукой вонзить себе в сердце кинжал, но Сади вовремя успел схватить ее руку и, соскочив с седла, силой приподнял с лошади бешено сопротивлявшуюся Солию.

Кровавая Невеста походила на пойманную львицу. Она все еще делала отчаянные попытки умертвить себя. Но все было тщетно. Сади приказал нескольким солдатам связать ее.

– Покорись твоей участи! – закричал он ей. – Посмотри-ка туда: твое племя уничтожено.

Не говоря ни слова, в невыразимом отчаянии стояла связанная Кровавая Невеста и видела, как маленькая кучка ее воинов, избежавших смерти, сложила оружие.

Побежденная Солия находилась в руках ненавистных врагов, под властью того, кого она ненавидела более всех остальных.

Она только выжидала удобного случая умертвить себя. Со связанными руками, окруженная караулом неприятеля, она стояла и пристально смотрела на покрытое кровью и трупами поле битвы, где племя ее кончило свое существование.

Зора узнал о подвиге Сади и немедленно же поспешил к нему, оставив пленников под караулом своих солдат.

Торопливо соскочив с лошади, он бросился обнимать своего друга.

– Победа, Сади, победа! – радостно воскликнул он, горячо сжимая его в своих объятиях. – Ты взял в плен Кровавую Невесту! Большего торжества и желать нельзя!

– Мы у цели, друг мой, – отвечал Сади. – Спасибо тебе за твою помощь, без тебя победа не была бы одержана так быстро и решительно!

– Да здравствует Сади-бей! – громко разнеслось в ночи. В первый раз войска султана торжествовали такую блистательную победу среди этой пустыни.

– На коней! – скомандовали офицеры. Пленные арабы были привязаны к лошадям солдат. – Пусть с рассветом пришлют из Бедра помощь раненым, а мертвым найдется здесь одна общая могила!

Затем отряд вместе с пленниками двинулся к отдаленному неприятельскому лагерю, чтобы захватить еще нескольких остававшихся там воинов. Это длинное шествие, в котором можно было видеть и ликующие, и печальные, удрученные горем и отчаянием лица, медленно двигалось по песчаной пустыне, слабо освещенной бледным светом луны.

Только к утру добрались они до лагеря бени-кавасов, но он казался вымершим. Ни один звук, ни одно движение между палатками не нарушали мертвой тишины его.

При слабом утреннем свете Сади и Зора отправились в шатер эмира.

У входа в палатку они нашли престарелого эмира мертвым – он предпочел умереть, чем пережить поражение. Возле него лежал и воин, принесший известие о поражении, и старый слуга, последовавший примеру своего господина и лишивший себя жизни.

– Он предпочел смерть позору, – сказал Сади, указывая на труп эмира. – В душе этого человека было много истинного величия. Отдадим же ему последний долг и на восходе солнца, при пушечной пальбе, предадим его прах земле. Затем двинемся в Бедр и оттуда с пленниками и завоеванной добычей вернемся в Стамбул, куда гонцы еще раньше принесут известие о нашей победе. Племя бени-кавасов достойно наказано.