Прочитайте онлайн Тело Милосовича | ГЛАВА XXIII ТРАУРНЫЙ ПОЕЗД ЛЕНИНА

ГЛАВА XXIII

ТРАУРНЫЙ ПОЕЗД ЛЕНИНА

По субботам Филатов порой посещал клуб коллекционеров моделей железных дорог, размещавшийся в Политехническом музее. Железные дороги были его увлечением с детства, с тех самых пор, как отец купил ему в «Детском мире» на Лубянке одну из первых железных дорог фирмы «Пико». Они только-только начали тогда поступать в продажу. То-то радости было! Мерный перестук колес, бегущих по игрушечным рельсам, очаровал Сашу Филатова сразу и навсегда.

С тех пор он не изменял давнему увлечению, только все увеличивал и увеличивал свою коллекцию, которая разрослась в настоящее железнодорожное государство.

Из каждой своей зарубежной поездки он что-нибудь да привозил для коллекции. А из Белграда не привез ничего. И он решил поискать для нее что-нибудь в клубе.

В этот раз один из самых старых и почтенных членов клуба, отставной полковник железнодорожных войск Владислав Петрович, которого все звали просто Петровичем, демонстрировал свое новое приобретение — модель траурного поезда Ленина. Со стоял он из точной копии паровоза, стоявшего памятником на Павелецком вокзале, собственно траурного вагона, выкрашенного, вопреки исторической достоверности, в черный цвет, и вагона с красноармейцами охраны.

Траурный вагон имел откидную крышу, открывавшую внутреннюю часть. Там стоял гроб с никелированными ручками. Крышка у него тоже была откидная, а внутри лежала нарядная маленькая кукла с закрытыми глазами, на удивление похожая на Ленина.

Все толпились вокруг стола, цокали языками и спрашивали:

— Где купил такую красоту?

— Так, по случаю досталась, — уклончиво отвечал Петрович.

— Дорого?

— Не дешево.

— Ишь ты, — произнес кто-то, — прямо матрешка железнодорожная.

Петрович никому не давал телефон мастера, который изготовил поезд. Во-первых, чтобы не дергали. Работа эта долгая, кропотливая и суматохи не любит. Во-вторых, настоящие мастера обычно имеют дело с одним коллекционером, который затем и перепродает их товар со своей наценкой.

Филатов знал Петровича давно, еще со времен своей первой дороги «Пико». Он поздоровался с ним за руку, осмотрел траурный поезд и произнес:

— Вещь! Я тоже такой хочу.

— У него сейчас нет, Саша, — остудил его пыл Петрович.

— А когда будет?

— Не знаю.

— Дай телефон!

Петрович сначала отнекивался, но потом отвел его в сторонку и продиктовал номер.

— Только тебе, — предупредил он. — Никому не раздавай.

Филатов кивнул и заметил:

— Странную он тему выбрал для изготовления модели, тебе не кажется?

— Нормальную, — встал на защиту мастера Петрович.

— Да?

— Для него это — нормально.

— Почему?

— Он работает в похоронной фирме.

— А-а, ну тогда — да, — согласился Филатов, — тогда это вполне по его специальности.

Он полюбовался еще немного на похоронный поезд и уехал. В другое время у него вряд ли возникло бы желание заполучить в коллекцию такую пугающую игрушку, но сейчас, после похорон в Белграде, он почему-то чувствовал, что она ему необходима.

Позвонив по полученному от Петровича телефону, он услышал тихий и какой-то тусклый голос похоронного клерка.

— Добрый день! — сказал Филатов, не называя себя. — Я от Петровича. По поводу траурного поезда.

— Вы хотите его купить? — спросил тот.

— Именно, — подтвердил Филатов. — Я его видел, и он мне понравился.

— Он всем нравится! — удовлетворенно сказал клерк.

— Так уж и всем? — усомнился Филатов.

— Всем, кто не испытывает страха перед мертвыми.

— Я не испытываю, — немного самонадеянно сказал Филатов.

— Давно? — поинтересовался клерк.

Филатов удивился такому вопросу, но все же ответил.

— С некоторых пор. А вы? — не удержался он.

Клерк издал короткий смешок:

— Очень давно. Последствия профессии. Кстати, вы знаете, на чем основан страх живых перед мертвыми?

— На чем же? — спросил Филатов. Разговор его заинтересовал.

— На внешнем сходстве и внутреннем различии. Вроде бы и похож мертвый на живого, да не тот. В нем нет главного признака — самой жизни.

— Верно, — согласился Филатов. — Но если бы в нем была жизнь, он не был бы мертвым.

— Согласен, — сказал клерк. — Таково неразрешимое противоречие. Кстати, той же природы и ненависть мужчин к женщинам, а также наоборот.

— Какой?

— Они похожи друг на друга, но все же не такие, другие.

«Да он прямо философ, — подумал Филатов. — Это тоже следствие профессии? И свои ли мысли он мне излагает или повторяет чужие?» Разговор ему уже прискучил. Как человек живой и деятельный, он не любил отвлеченных теоретизирований.

— Очень может быть, — сказал он, чтобы закрыть тему. — Так что там с поездом?

— Он еще не готов.

— А когда будет готов?

— Трудно сказать.

— Мне нужен лишь траурный вагон с начинкой.

— Но его тоже нужно еще закончить.

— Ну так закончите побыстрее. Я заплачу.

— Смерть нельзя торопить, — произнес клерк. — Она приходит, когда наступает время, и уходит, когда видит, что здесь ей больше делать нечего.

«Странный он какой-то», — подумал Филатов.

— Мы говорим об игрушечном вагоне или о чем? — уточнил он.

— И о нем тоже, — загадочно ответил клерк.

— Нет-нет, уважаемый, — запротестовал Филатов. — Не расширяйте тему. Речь идет об игрушечном вагоне черного цвета с небольшой куклой внутри и больше ни о чем. Когда он будет готов?

— Это зависит от того, насколько он вам нужен.

— Плачу вдвое.

— Ну, — клерк задумался, — скажем, через неделю?

— Годится, — согласился Филатов. — Диктуйте адрес.