Прочитайте онлайн Цена успеха, или Женщина в игре без правил | Глава 16

Глава 16

Увидев Вику, Александр тут же убрал от меня руки. Разглядев в руках Вики поднос со спиртными напитками, он прямиком ринулся к нему, желая хоть немного успокоить свои воспаленные нервы. Взяв полную рюмку водки, накрытую тоненькой долькой лимона, он осушил ее до дна и сразу схватился за вторую.

— А я подумала, может, вам выпить чего принести… Вы так долго… — растерянно заговорила Вика, окидывая нас ничего не понимающим, испуганным взглядом.

— Молодец! Ты как раз вовремя! — воскликнул Александр. — Когда я сюда шел, я и не подумал о том, чтобы запастись спиртным. На деле оказалось, что без спиртного тут никак не обойтись.

Александр пил все подряд, что стояло на подносе: вино, шампанское, водку и даже сладкий ликер, который обычно наливают только для дам. Он успокоился только тогда, когда поднос опустел и на нем осталась только пустая посуда. В Викиных глазах появился ужас, она захлопала своими длинными ресницами и с опаской произнесла:

— Саша, ты чего?

— Ничего.

— Что с тобой происходит?

— Вика, не переживай, со мной все в порядке, — разыгрывая спокойствие, говорил Александр, но старался не встречаться с ней глазами.

— Зачем ты намешал столько напитков? Это же очень вредно. У тебя может быть отравление.

— Я думаю, все обойдется. Просто организм захотел алкоголя.

— Но не в таких же количествах…

— Да разве его поймешь? Ему то много, то мало.

— Кого поймешь-то?

— Организм.

— Ах, организм…

Выдержав паузу, Александр не без тоски в глазах посмотрел на поднос с пустыми рюмками, который Вика поставила на стол, и все так же наигранно заговорил вновь:

— Вика, я хотел поблагодарить тебя за встречу.

— Какую встречу? — не сразу поняла его Вика.

— С барышней Любой. Такая нужная, полезная и приятная встреча. Вика, спасибо тебе еще раз! Удружила, Викуля. Я всегда знал, что ты настоящий друг.

Выручишь в трудную минуту. Не оставишь в беде…

— Ты о чем?

— Да так…

— Когда я сейчас вошла, ты бил Любу головой о стену… — Голос Вики заметно дрожал.

— Ну что ты! Я никогда не бью женщин. Тебе показалось.

— У меня со зрением все в порядке.

— Вика, мы просто решали некоторые бизнес-вопросы. Ты же знаешь, иногда бывает, что бизнесмены не сходятся во мнении. Нервы, взаимные обиды…

Вика, это же бизнес!

— Такой бизнес я не понимаю, — как-то несмело заявила Виктория. — Что это за совместные проекты с битьем собеседника о стену?!

— Вика, в бизнесе бывает и хуже. Ты просто в нем ничего не понимаешь.

— Извини, Саша, но в таком бизнесе, с битьем головой о стену, я и в самом деле ничего не понимаю. А если бы я не пришла… Если бы я не пришла, то ты бы ее убил!

— Не говори ерунды. Если бы ты не пришла, мы бы до чего-нибудь договорились и пришли к единому мнению.

Прислонившись к двери. Вика посмотрела в мои глаза и заговорила вполголоса:

— Ребята, я вообще не понимаю, что сегодня происходит. У меня создалось впечатление, что все просто сошли с ума. Какой-то сумасшедший дом. Если бы я не зашла, то вы бы тут точно друг друга убили.

Это что ж за совместные бизнес-проекты должны быть, чтобы люди разговаривали друг с другом подобным тоном и добивались единого мнения при помощи рукоприкладства?! А что там творит Татьяна…

— Что творит Татьяна? — тут же спросил Александр и обратил на Вику глаза, в которых читалась тревога.

— Она пьет, как заправский мужик. Рюмку за рюмкой, и я не могу ее остановить. Я спрашиваю ее, что произошло, а она ничего не хочет мне объяснять и говорит всего одну-единственную фразу: «Сашка козел». Я сразу поняла, что вы поругались. Я ее так и спросила, сказала, что если вы поругались, то ничего страшного. Столько лет вместе живете. Не впервой.

Сегодня же помиритесь.

— А она что? — Лицо Александра краснело прямо на глазах.

— Она говорит, что с козлами не ругается, что она отправила тебя в огород капусту жевать.

— Вот дура! Ну, я сегодня ей дома устрою… Что она себе позволяет? Совсем от рук отбилась. Я ей такую капусту покажу! Я ей по первое число всыплю!

Будет у меня как шелковая.

— Ну вот, и ты туда же. Что с вами со всеми сегодня происходит? Таня там пьет, а вы тут деретесь.

Это я во всем виновата.

— А ты тут при чем? — спросили мы с Александром в один голос, и я посмотрела на Вику, не скрывая своего удивления.

— Мне не нужно было организовывать эту выставку. У меня муж погиб, а я устроила подобное зрелище. Это Юрка на нас всех разозлился и посылает на нас с небес испытания… Мы все разозлили Юрия Константиновича. Он не одобряет мою затею.

— Вика, о чем ты говоришь? — попробовал успокоить ее Александр. — Ты только вдумайся. При чем тут Юра? Мы все рады, что ты организовала выставку, и я с самого начала поддержал тебя в твоих начинаниях. Тем более что ты организовала не просто выставку, а выставку, посвященную памяти своего мужа.

Пойми, Юра никак не может влиять на отношения между нами. Эти наши отношения сугубо личные.

Но Вика словно и не слышала Александра и твердила себе под нос:

— Это Юра разгневался. Это все Юра. Не нужно было мне делать эту выставку. Он все видит и слышит. Он сверху наблюдает за всеми нами.

Подумав, что сейчас самое время, я решила вступить в разговор и сказала довольно грустным и глухим голосом:

— Вика, Юрий тут действительно ни при чем.

Просто я от Александра беременна.

— Что ты сказала?! — Вика заметно побледнела и издала пронзительный стон.

— Я беременна от Александра.

— Как так?

— Вика, ну не смотри ты на меня так, словно не понимаешь, как женщина может забеременеть от мужчины! Я сказала Александру, что буду рожать, а он стал бить меня головой о стенку.

— А как же…

На мгновение Вика потеряла дар речи и не могла произнести даже звука.

— Вика, я не сотворила ничего ужасного. Просто у Александра Игоревича помимо маленького внука будет еще маленький ребенок, которому тоже нужна любовь, забота и материальная поддержка. Банальная жизненная ситуация. Такое же сплошь и рядом бывает. Это жизнь, и от нее никуда не денешься.

— Вика, она все врет! — начал выкручиваться мужчина. — Я с ней никогда не спал! Я ее не знаю и первый раз вижу! Это самозванка! Она от кого-то забеременела и хочет повесить на меня чужого ребенка! Ты же сама понимаешь, сколько сейчас таких ловкачек развелось. Но этот номер у нее не пройдет. Я вижу ее насквозь. Это лживая, наглая дрянь!

Как только Александр замолчал, я сделала серьезное выражение лица и сказала точно таким же серьезным голосом:

— Я сделаю экспертизу и подтвержу его отцовство, а затем подам в суд и придам своим действиям элемент публичности.

После моих слов Александр злобно оскалился и отвел глаза в сторону.

— Мне на старости лет для полного счастья только ребенка грудного не хватало… — почти прорычал он.

— Знаешь, при пьяных случайных контактах иногда бывают и дети, — снова подлила я масла в огонь.

— Бывают. У таких нерадивых матерей, как ты, которые в первую очередь думают не о ребенке, который должен родиться по пьяному залету, а о своем самоутверждении и совершенно необдуманной мести. Даже если это и мой ребенок… Но я ведь был в дупель упитый и обкуренный травой! Даже страшно представить, что там может родиться.

Посмотрев на потрясенную от всего сказанного Викторию, я попыталась привести ее в чувство и крайне осторожно произнесла:

— Вика, я уже говорила это Александру, но теперь хочу повторить еще раз при тебе, как при свидетеле.

— Что еще? — Виктория вздрогнула, а в ее глазах показались слезы.

— Если со мной что-то случится…

— А что с тобой может случиться? — Она уже пришла в себя и, кажется, могла рассуждать здраво.

— Мало ли… Может, мне завтра кирпич на голову упадет или меня машина собьет у самого дома. Я связалась с адвокатом и написала письмо, в котором четко изложила, что если со мной что-то случится, то это дело рук нашего уважаемого Александра Игоревича. К письму приложена справка о моей еще совсем маленькой беременности. Так что в случае моей смерти на Александра Игоревича будет заведено уголовное дело.

— Люба, ты о чем? Саша не способен на подобное!

— Вика, ты не знаешь Сашу.

— Не думаю. Мы знаем друг друга черт знает сколько лет! Можно подумать, что ты его знаешь…

— И все-таки есть моменты, которых ты не знаешь.

— Я не хочу знать дурные моменты про Александра, потому что очень хорошо к нему отношусь. Я все понимаю, но мне страшно подумать, как эта ситуация отразится на Татьяне. У нее больное сердце. Вы просто оба решили ее погубить. Она не выдержит.

Можете считать, что ее уже нет. Это известие убьет ее окончательно.

— И я про то же! — тут же прорвало Александра. — Быть может, хоть ты объяснишь этой дуре, что ей не стоит рожать! Что она никому и ничего не докажет и что ей лучше всего сделать аборт! Она уже не маленькая девочка, которая боится абортов и не знает, что последствия пьяного залета отражаются в первую очередь на несчастном ребенке.

— Люба, тебе это надо? — В глазах Виктории появилась злоба.

— Ты о чем?

— О том, что тебе не стоит рожать. Своим необдуманным решением ты разрушишь не только жизнь Татьяны и Александра, но и свою собственную.

— Вика, я готова сделать аборт, но при одном условии, — сделала я следующий ход в своей игре.

Изрядно вспотевший Александр заметно оживился и, достав носовой платок, вытер льющийся по лицу ручьями пот.

— Говори, — произнес он голосом, полным надежды.

— Говорю.

Достав из сумочки несколько сложенных ксерокопий, я положила их перед Александром и довольно уверенно заговорила:

— Это ксерокопии документов на одно помещение, которое администрация забрала себе за долги.

Сейчас оно опечатано. У меня есть точные сведения, что в самое ближайшее время это двухэтажное здание совершенно по смешной и бросовой цене отпишут одному предпринимателю. Правда, за какие заслуги, непонятно. Думаю, что в этом варианте сыграли определенную роль родственные связи. Другого просто не может быть.

— И чего ты хочешь от меня?

— Я хочу, чтобы это помещение по той же смешной и бросовой цене отписали тебе. Цена действительно смешная. Ты в состоянии ее заплатить, она никак не отразится на твоем кармане, не переживай.

Ты платишь эту цену и отписываешь помещение мне.

— Да ты с ума сошла! Я не смогу это сделать!

— Сможешь.

— Не смогу.

— А я говорю — сможешь. Глава администрации района, на территории которого находится помещение, твой очень хороший знакомый. Сделай все возможное и невозможное, но ты должен выбить это помещение в кратчайшие сроки. О сроках не забывай, потому что время бежит быстро, и на определенном сроке беременности мне уже никто не возьмется делать аборт, а пузо будет расти, словно на дрожжах. Так что времени в обрез. Смотри, иначе будет поздно.

— Люба, это слишком серьезно. Как я могу взять под себя помещение, которое уже отдают родственнику главы администрации? Сама посуди. Какие аргументы я могу привести? У меня их просто нет! Это же нереально!

— Это меня не касается.

— У меня не получится.

— Тогда я буду рожать.

— Даже если мои убеждения кого-нибудь тронут и мне пойдут на уступку, то это обяжет меня на всю жизнь и настроит против меня многих людей. Я не привык забирать из-под чьего-то носа объекты, на которые уже наложил свою лапу другой.

— Саша, ты грузишь меня теми проблемами, о которых я вообще не хочу знать. Они не должны меня касаться.

— Просто ты говоришь нереальные вещи…

— А мне кажется, что я говорю совершенно земные и приземленные вещи. Ладно, не буду вас обоих больше задерживать.

Повернувшись к Александру, я одарила его проникновенным взглядом и язвительно улыбнулась:

— Какое-то несчастное двухэтажное здание в одном из районов Москвы, и мы с тобой расходимся с миром. Я же не прошу у тебя особняк в центре Москвы! Я делаю аборт и полностью исчезаю из твоей жизни. Я никогда тебя не видела, ничего о тебе не слышала и нигде с тобой не встречалась.

При этом я перевела взгляд на ксерокопии документов и, не скрывая надрыва в голосе, спросила:

— Документы оставить или забрать?

— Если я не ошибаюсь, то твое деяние называется шантажом, — мрачно подметил Александр.

— Может быть. Я этого не отрицаю.

— По-моему, за это срок дают.

— По-моему, и за некоторые твои деяния положен определенный срок.

— Вы о чем? — вступила в наши дебаты Вика.

— Саша знает, о чем. О том, что он делает мне помещение, и мы с ним вполне миролюбиво расходимся. И больше не встаем друг у друга на дороге.

С этими словами я направилась к выходу и показала, чтобы Вика немедленно освободила мне проход. Вика отошла от двери и еле слышно сказала:

— До свидания, Люба.

— До свидания. Вика.

— Мне очень жаль, что я пригласила тебя к себе на выставку. Думаю, что мне совсем не стоило этого делать.

— Мне тоже жаль, что все так вышло. Извини.

Я должна идти. Я слишком плохо себя чувствую.

Шампанское выпила, и сразу начался токсикоз.

— Не рано ли?

— Токсикоз у всех начинается по-разному. Все это зависит от индивидуальных особенностей организма. Ну, я пошла?

— Иди. Тебя никто не держит.

Выйдя из комнаты, я громко хлопнула дверью и пошла по шумному залу. У старинной колонны стояла пьяная, покрывшаяся красными аллергичными пятнами от чрезмерной доли алкоголя Татьяна в окружении нескольких женщин и пила очередную порцию алкогольного коктейля, говоря своим подругам всего одну-единственную фразу: «А мой Сашка-то, оказывается, козел».

Почти у самого выхода я столкнулась с женщиной, лицо которой мне показалось знакомым. Увидев меня, женщина заметно смутилась и выронила из рук поднос с хрустальными бокалами, в которых было налито шампанское. Поднос с грохотом упал на пол, женщина извинилась, села на корточки и принялась собирать осколки.

— Полина, здравствуйте.

Я села на корточки рядом с женщиной и попыталась ей помочь, но она тут же Отказалась от моей помощи:

— Прекратите немедленно. Что вы делаете? Вы же гость! Это моя работа. Вика пригласила меня помочь официантам. Она будет ругаться, если увидит, что вы мне помогаете. Мне же за это платят. Я на работе.

— Хорошо. Я не буду. Полина, вы меня помните?

— Нет. — Женщина покраснела. Было видно, что она меня сразу узнала, просто не хотела в этом признаться.

— Но как же так… Я вас помню. Вы домработница Юрия Константиновича. Помните ту ночь, когда вашего хозяина убили? Как Александр труп Галины в багажник положил? Представляете, труп моей подруги так и не нашли. Он куда-то пропал.

— Я вас первый раз вижу. Вы меня с кем-то путаете, — мотала головой женщина и еще больше краснела. — Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Оно и понятно. Александр приказал вам молчать. Я все поняла. Я тоже молчу. Я сказала об этом только вам. Считайте, что я ничего такого не говорила. Я просто хотела спросить, как ваша дочка? Она хоть пришла в себя?

— Я не понимаю, о чем вы. Я вас вижу первый раз в жизни. Вы меня с кем-то путаете.

— Вас зовут Полина? — начала я терять самообладание.

— Полина.

— Вы домработница Юрия Константиновича?

— Я домработница Виктории. Юрий Константинович погиб. Царство ему небесное, — женщина перекрестилась, но по-прежнему отводила от меня глаза в сторону.

— У вас есть дочь?

— У меня есть дочь. Она помогает мне по дому.

— Ее Лесей зовут?

— Лесей.

— Тогда что вы отпираетесь?

— Я не отпираюсь. Просто я вас не знаю. Простите, но вы мешаете мне работать. Я должна идти. До свидания.

— До свидания.

Собрав все осколки на поднос, женщина пошла в противоположную сторону и даже ни разу не оглянулась. Я долго смотрела ей вслед, затем ухмыльнулась и вышла на улицу — ловить такси, чтобы ехать домой.